изобретатель технологии мрнк предупредил fda что уколы могут быть опасными
Интервью с создателем мРНК-технологии
Друзья, предлагаем вашему вниманию интервью с создателем мРНК-технологии, вирусологом и иммунологом Робертом Малоуном.
В этом интервью он отвечает на вопросы про безопасность вакцин, ПЦР-тесты, про вакцинацию детей, про побочные эффекты и еще много полезной информации, которую необходимо знать, чтобы сделать единственно правильный и верный выбор! А выбор есть всегда. Не забывайте об этом. Приятного просмотра.
Роберт Малоун, американский вирусолог и иммунолог, создатель мРНК-технологии.
Обвинить в некомпетентности, ненаучности, продажности Западу такого человека, как вы понимаете, увы, не получится, как ни старайтесь, г-да пропагандоны из СМИ. Он сам и есть Запад.
Как всегда, огромная благодарность нашей любимой переводчице Машеньке Васильевой за высокий профессионализм и отзывчивость!
Изобретатель технологии мРНК предупредил FDA, что уколы могут быть опасными
Доктор Роберт Малоун изобрел технологию генной терапии мРНК и предупредил FDA, что вакцины опасны. FDA послушало его? Нет. Вместо этого он был подвергнут цензуре со стороны Big Pharma, и FDA выдало разрешение на использование вакцин в чрезвычайных ситуациях, что привело к сотням тысяч травм.
Законы биоэтики явно нарушаются
Роберт Малоун рассмотрел важность информированного согласия, сделав справедливый вывод о том, что цензура делает так, что информированное согласие просто невозможно дать. Информированное согласие — это не просто хорошая идея или идеал. Это закон как на национальном, так и на международном уровне. Нынешняя кампания по вакцинам также нарушает биоэтические принципы в целом.
В качестве предыстории, пожалуйста, поймите, что я специалист по вакцинам и защитник, а также являюсь первоначальным изобретателем технологии базовой платформы мРНК-вакцины (и ДНК-вакцины). Но я также прошел обширную подготовку по биоэтике в Университете Мэриленда, Армейском научно-исследовательском институте Уолтера Рида и Гарвардской медицинской школе, а передовые клинические разработки и нормативно-правовые вопросы являются для меня ключевыми компетенциями.
«Почему необходимо пресекать обсуждение и полное раскрытие информации, касающейся реактогенности мРНК и рисков безопасности? Давайте тщательно проанализируем данные о побочных эффектах, связанных с вакцинами. Можно ли найти информацию или закономерности, такие как недавнее обнаружение сигналов кардиомиопатии или сигналов латентной реактивации вируса?
Мы должны привлекать лучших экспертов по биостатистике и машинному обучению для изучения этих данных, а результаты должны — не обязательно — незамедлительно предоставляться общественности. Пожалуйста, следуйте инструкциям и найдите время, чтобы вместе со мной изучить основную биоэтику этой ситуации …
Подавление информации, обсуждение и прямая цензура в отношении нынешних вакцин против COVID, основанных на технологиях генной терапии, бросают плохой свет на все предприятие по производству вакцин. Я считаю, что взрослая публика может обрабатывать информацию и открывать дискуссии. Кроме того, мы должны полностью раскрывать все риски, связанные с этими продуктами экспериментальных исследований.
В этом контексте взрослые люди в основном являются объектами исследования, от которых не требуется подписывать информированное согласие из-за отказа EUA. Но это не означает, что они не заслуживают полного раскрытия рисков, которое обычно требуется в документе об информированном согласии для клинического исследования.
И теперь некоторые национальные органы власти призывают внедрить вакцины EUA среди подростков и молодых людей, которые по определению не могут напрямую предоставить информированное согласие на участие в клинических исследованиях — письменных или иных.
Ключевым моментом здесь является то, что то, что делается путем подавления открытого раскрытия информации и дебатов относительно профиля побочных эффектов, связанных с этими вакцинами, нарушает фундаментальные биоэтические принципы клинических исследований. Это восходит к Женевской конвенции и Хельсинкской декларации. Для экспериментов на людях должно быть осознанное согласие.
Американский вирусолог Роберт Мэлоун: «Ковид – не просто вирусная болезнь»
Доктор Роберт Мэлоун стал известен сравнительно недавно, хотя и является тем самым человеком, который изобрел новый тип вакцин на основе РНК. Ему было 28 лет, и недавний студент, горящий энтузиазмом, исследовал новые возможности, которые тогда открылись в науке. Увы, молодой человек стал жертвой — как написали бы в советское время — нечистоплотных дельцов. Его изобретение стало собственностью посторонних людей, которые мало что понимали в науке, зато понимали, чего могут стоить права на открытие, а от Мэлоуна, судя по всему, просто избавились, выставив его за дверь.
Доктор Роберт Мэлоун. Фото: Zhen Wang/The Epoch Times
Много лет он жил в тени, оказывая консультационные услуги, но не терял связи с наукой и по-прежнему интересовался всем, что связано с вакцинами и эпидемиями. Два десятилетия его изобретение лежало под сукном, пока в связи с ковидом о нем не вспомнили и не занялись его разработкой, а вскоре журналисты заинтересовались и самим Мэлоуном. В своем интервью «Франс суар» он подробно рассказал, как его лишили прав на его открытие и почему оно теперь приписывается другим людям. Эту часть истории мы опускаем и переходим к рассуждениям о вакцинах, ковиде и о коллективном иммунитете.
– Как получилось, что вы, что называется, вышли из тени и внезапно оказались в фокусе общественного внимания?
– Со мной стали связываться врачи, ученые – и вакцинированные, испытавшие на себе побочные эффекты вакцины. Большинство пациентов просто хотело, чтобы их выслушал человек, который не станет им говорить, что они сошли с ума. Потому что существует табу в отношении побочных эффектов, о них не принято упоминать. Наоборот, нас настойчиво уверяют, что новые вакцины совершенно безвредны.
Послушайте, я всю жизнь занимаюсь вакцинами и могу определенно сказать – совершенно безопасных вакцин не бывает. Точно так же как и лекарств, кстати. Я не сомневаюсь, что правительства замалчивают побочные эффекты из самых лучших побуждений, но им следовало бы все-таки быть откровеннее по этому поводу.
Я не антипрививочник, я всю жизнь занимался тем, что создавал и развивал вакцины. Но я стою за соблюдение этических норм, за прозрачность и за честность. И я настаиваю на том, чтобы каждый медицинский факт был подтвержден доказательствами.
– Что вы можете сказать о самих вакцинах, которые сейчас применяются?
– У вакцин с аденовирусным вектором и вакцин на базе РНК общее происхождение, это продукты генной инженерии. Нынешние вакцины от коронавируса до сих пор находятся на экспериментальной стадии, фактически они проходят испытания на людях – будем откровенны, это именно так и есть. В этом случае должна присутствовать полная ясность и открытость в части возможных рисков.
Это основополагающий принцип – возьмите любое лекарство, и вы увидите список возможных побочных эффектов, причем они должны быть описаны как можно более точно. Но никто не говорит вакцинируемым о возможных рисках, и это меня беспокоит. Кроме того, учтите, что все побочные эффекты должны быть описаны так, чтобы любой мог их понять. Это второе требование.
Третье – должно присутствовать добровольное согласие человека, которому вводят вакцину. Никого нельзя принуждать, и, по-моему, тут вообще нечего обсуждать. И если мне заявляют, что мы переживаем кризис и из-за этого можем выкинуть на помойку права человека и этические принципы — для меня это абсолютно неприемлемо.
Некоторые говорят об эпидемии так, словно это война, и в какой-то степени это, возможно, верно. Но это все равно не повод нарушать базовые принципы.
– Но вакцины все-таки нужны? Или нет?
– Я считаю, что эти вакцины все же спасают жизни. Я не говорю, что они безопасны. Я говорю, что мы не знаем, до какой степени они безопасны. Уже отмечены случаи, когда у молодежи возникли заболевания сердца – перикардиты, например. Хотя молодежь – именно та группа населения, где сердечных заболеваний очень мало, они проявляются в основном с возрастом.
Насколько мне известно, есть и другие побочные эффекты, о которых не говорят или говорят очень мало – например, тромбоцитопения, или реактивация латентных вирусов. До какой степени это опасно? Неизвестно, у нас нет достаточных данных. Полагаю, что со временем мы будем знать о побочных эффектах куда больше.
Благодаря исследованиям мы уже знаем, что РНК-вакцины и вакцины с аденовирусным вектором, которые используют белок Spike, могут привести к тромбозам. И тут я подхожу к сути проблемы: аденовирусные векторы были раньше использованы в большом количестве вакцин. За 10 лет накоплена большая статистика использования, но по ней не видно, что тромбозы представляли большую проблему.
А между тем это одна из главных проблем ковида. И она же возникает при использовании вакцин с аденовирусным вектором, которые, судя по всему, увеличивают время нахождения белка Spike в организме либо содержат его дозу в большем количестве, чем РНК-вакцины. Я должен оговориться, что это не доказано, но многое на это указывает. Поэтому я считаю, что исходный белок Spike токсичен. Он проникает через гематоэнцефалический барьер и вызывает цитотоксичность (т. е. проникает из крови в мозг и повреждает клетки тканей — прим. перев.)
– Под исходным белком вы имеете в виду белок вируса?
– Совершенно верно. Было проведено исследование по поводу цитотоксичности и гематоэнцефалического барьера, но его результаты были опубликованы уже после создания вакцин. Защитники вакцин говорят, что разработчики сумели обработать белок таким образом, чтобы он больше не представлял опасности для человека. Я не представляю, каким образом они могли это сделать, если во время создания вакцин никто еще не отдавал себе отчета в существующей проблеме.
Вообще у нас принят принцип, что новое средство считается небезопасным до тех пор, пока не доказано обратное. Если есть где-то исследование, что белок, использованный в вакцине, не представляет опасности в отличие от исходного белка, пусть предъявят его.
– В последнее время много говорится о коллективном иммунитете. Что вы об этом скажете?
– Меня настораживают гипотезы о том, когда мы сможем добиться коллективного иммунитета. Видите ли, я специализируюсь на эпидемиях и отлично понимаю, о чем на самом деле идет речь. Цифры вроде 70% и так далее взяты с потолка, потому что нужны точные данные об эффективности вакцин и их влиянии на скорость распространения вируса. Вместо этого мы подсчитывали совсем другое: насколько вакцины помогают человеку не заболеть и не умереть. Я не отрицаю того, что это очень важные показатели, но это не то, на чем можно строить выкладки о коллективном иммунитете.
– Может быть, в свете всего вышесказанного стоит остановить программу вакцинации? Провести исследования, все подсчитать, возможно, доработать вакцины…
– Штамм дельта опасен, больницы переполнены, люди умирают. Я считаю – и не собираюсь этого скрывать – что вакцины спасают жизни, особенно людей пожилых. С точки зрения этики я не хочу, чтобы они были лишены возможности вакцинироваться. Но пусть люди сами решают, что им делать. Если они хотят вакцинироваться, им надо предоставить всю информацию. Если не хотят, если предпочитают ношение масок, социальную дистанцию или просто запереться дома – я полагаю, они имеют на это право.
– У вас есть какие-то замечания по поводу вакцин как у специалиста?
– Когда меня спрашивают, что я конкретно думаю… Я думаю – и это мое мнение разделяют многие мои коллеги – что РНК-вакцины могут быть эффективны и в одной дозе. Большинство нежелательных побочных эффектов усиливается именно после введения второй дозы. Также нужно развивать традиционные вакцины, чтобы у людей был выбор.
– А что с лекарствами?
– Есть определенные данные, что ивермектин действительно помогает при ковиде. Я не думаю, что он способен решить все проблемы, но он оказывает сильный противовоспалительный эффект. Когда я сам в феврале серьезно заболел ковидом, я перепробовал множество лекарств, и для симптоматического лечения очень полезен оказался пепсид (он же фамотидин), блокатор H2-рецепторов. Сейчас мы с коллегой изучаем совместное использование фамотидина и целекоксиба, оно кажется обнадеживающим, особенно если добавить еще и ивермектин.
Я считаю, что ковид не просто вирусная болезнь, но запускаемое вирусом расстройство постиммунной реакции. Тот факт, что противовирусные средства на данный момент в борьбе в ковидом оказались практически бессильны, возможно, означает, что надо сосредоточиться именно на борьбе с гипервоспалением, которое провоцирует вирус.
Интервью Роберта Мелоуна, американского вирусолога и иммунолога, создателя мРНК-технологии о «вакцин
Видео показано на канале @GRANDCARDONE. Программа называется CARDONE SHOW. Транслируется интервью Роберта Мелоуна, американского вирусолога и иммунолога, создателя мРНК-технологии. Ютуб удалил видео довольно крупного американского бизнесмена GRAND CARDONE уже через час. Почему? Создатель мРНК-технологии настаивает на непременной добровольности вакцинации, говорит, о том, что естественный иммунитет во много раз долговечнее и надёжнее, чем иммунитет, вызванный «вакциной», признаёт, что в данном случае вакцина имеет слишком много летальных побочек и так далее
Обвинить в некомпетентности, ненаучности, продажности Западу такого человека, увы, как вы понимаете, не получится, как ни старайтесь, г-да пропагандоны из СМИ) Он сам и есть Запад)))
Как всегда, огромная благодарность нашей любимой переводчице Машеньке Васильевой за высокий профессионализм и отзывчивость!
Роберт Мелоун сам является разработчиком мРНК технологии и сторонником её использования. Мелоун привился от ковида и на себе ощутил побочки. В случае с «вакцинами» против ковида он видит массу нарушений закона со стороны властей и медицинских организаций, отвечающих за функционирование здравоохранения в целом (например, CDC, FDA). Признаёт, что в данном случае вакцина имеет слишком много летальных побочек. 1 случай на 1000 привитых, что в десять раз больше, чем летальность ковида для детей (1смерть на 10000 заболевших детей). Но даже и для населения США в целом количество умерших от побочек после вакцинации значительно больше, чем количество умерших от самой болезни. В этом вопросе Мелоун опирается на общую смертность (смертность от всех возможных причин). Мелоун считает, что сам диагноз КОВИД медики ставили значительно чаще, чем это было необходимо (приводит пример: если вам в автокатастрофе оторвало две ноги и руку, но у вас оказался положительный ПЦР тест, то в качестве причины вашей смерти медики указывали ковид). Ссылается на заведомо неправильное использование ПЦР-тестов. Подтверждает, что не привитые от ковида отнюдь не составляют большинство среди заболевших ковидом в период массовой вакцинации. Большинство заболевших – как раз привитые (и среди последних имеются и тяжёлые случаи, и даже летальные). Мелоун говорит, что вакцинированные часто являются супер распространителями вируса, поскольку часто болеют ковидом легко (Примечание стоппаника: если, конечно, побочки вакцинации их не доканали). Признаёт, что вся эта картина характерна для всех стран, проводящих вакцинацию против ковида. Говорит, что самая маленькая смертность от ковида наблюдается в Африке, где, кстати, процент вакцинации самый минимальный в мире. Категорически возражает против вакцинации детей, особенно, мальчиков, теми вакцинами, которые сейчас есть. Взрослым людям тоже не рекомендует. Следует подумать о вакцинации только людям, имеющим высокий риск летального исхода. Но в любом случае настаивает на непременной добровольности вакцинации. Говорит, что естественный иммунитет во много раз долговечнее и надёжнее, чем иммунитет, вызванный вакциной. Рекомендует всем людям ответственно относиться к принятию решения о вакцинации и учитывать не только правительственные источники, которые вполне могут быть лоббированы со стороны бизнеса (в частности, упоминает бигфарму и Билла Гейтса). Говорит, что вокруг вакцинации давно крутятся такие громадные деньги, что стремление к прибыли временами преодолевает все запреты и никакие побочки для здоровья не имеют при этом никакого значения. Утверждает, что ссылки на многолетнюю долгую проработку технологии мРНК вакцин являются ложными: называет две крупные фармацевтические компании, которые благодаря наличию у них соответствующих лицензий успешно блокировали все подобные крупные исследования до самого последнего времени. Мелоун, вобщем-то, не противоречит ничему тому, что говорит доктор медицинских наук Игорь Гундаров, но только выражается несколько мягче.
Источник: Профиль в Facebook Марии Шукшиной
Изобретатель МРНК Вакцины Стерт Из Учебников Истории
Эта статья была написана Джозефом Мерколой и первоначально опубликована на сайте Mercola.com
Википедия Скребет научный вклад Малоуна
Совсем недавно, 14 июня 2021 года, вклад Мэлоуна был широко включен в исторический раздел на странице Википедии РНК-вакцин. В 1989 году он был включен в список авторов, совместно разработавших “высокоэффективную систему трансфекции РНК in vitro и in vivo с использованием катионных липосом”.
В 1990 году он продемонстрировал, что “транскрибированная мРНК in vitro может доставлять генетическую информацию в клетку для производства белков в живой клеточной ткани”. Короче говоря, его научные знания о мРНК-вакцинах неоспоримы.
Два дня спустя, 16 июня 2021 года, всего через пять дней после появления Малоуна в подкасте «Темный конь», его имя было удалено из Википедии. Теперь, внезапно, открытие доставки мРНК лекарств аккредитовано безымянным исследователям в Институте Солка и Калифорнийском университете, а его исследование 1990 года, подтверждающее, что введенная мРНК может производить белки в клеточной ткани, аккредитовано безымянным ученым в Университете Висконсина.
Венгерский биохимик Каталин Карико внезапно прославился в средствах массовой информации как изобретатель мРНК-вакцин.2 Это удобный выбор, учитывая, что Карико является старшим вице-президентом BioNTech, создателем инъекции COVID от Pfizer. Неофициальная биография Карико также включает в себя то, что он был полицейским информатором коммунистической эпохи.
Как отмечается в показанном видео, это выходит за рамки цензуры. Это ревизионизм — переписывание истории в стиле “1984”, чтобы соответствовать официальному повествованию того времени. Опасность этой тенденции неисчислима.
Что Сказал Малоун О мРНК-Вакцинах?
В подкасте Вайнштейна Малоун говорил о том, что правительство не проявляет прозрачности в отношении рисков, что никого не следует заставлять делать эти экспериментальные инъекции, что риски перевешивают пользу для детей, подростков и молодых людей и что те, кто выздоровел от естественной инфекции SARS-CoV-2, не должны получать инъекции. В интервью 24 июня 2021 года Такеру Карлсону на телеканале Fox News (выше) Малоун сказал:
“Я считаю, что люди имеют право решать, принимать вакцины или нет, тем более что это экспериментальные вакцины … Меня беспокоит то, что я знаю, что есть риски, но у нас нет доступа к данным … На самом деле у нас нет информации, необходимой для принятия разумного решения.”
Значительная часть того, почему у нас нет адекватных данных, заключается в том, что Управление по контролю за продуктами и лекарствами США намеренно решило не требовать строгого сбора и оценки данных после вакцинации. Это тоже было раскрыто в интервью Малоуна «Темный конь».
Почему Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов выбрало слабый сбор данных по совершенно новой, никогда ранее не использовавшейся технологии, предназначенной для массового распространения? Очевидно, что без сбора данных после инъекций невозможно оценить безопасность этих продуктов. Вы не сможете идентифицировать сигналы опасности, если у вас нет процесса сбора данных об эффектах и их оценки.
Первый анализ риска и пользы прививок COVID
Малоун также указывает, что анализ рисков и выгод не проводился, и это еще одно его возражение. Однако данные, которые у нас есть, указывают на то, что эти инъекции COVID-19 могут быть самым опасным медицинским продуктом, который мы когда-либо видели.
Например, регистрируемый уровень смертности от прививок COVID-19 в настоящее время превышает регистрируемый уровень смертности от более чем 70 вакцин, объединенных за последние 30 лет, и это примерно в 500 раз смертоноснее, чем вакцина против сезонного гриппа, которая исторически была самой опасной. Прививки от COVID также в семь раз опаснее пандемической вакцины H1N1, которая имела 25-миллионный серьезный побочный эффект.5
Спайк-белок Является Биоактивным цитотоксином
В своем интервью DarkHorse Малоун отметил, что он предупредил FDA, что спайк — белок, который уколы COVID-19 инструктируют ваши клетки производить, может представлять опасность для здоровья.
Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов отклонило его опасения, заявив, что они не верят в биологическую активность белка спайка. Кроме того, производители вакцин специально разработали инъекции, чтобы спайковый белок прилипал и не плавал свободно. Как оказалось, они ошибались в обоих случаях. Спайковый белок SARS-CoV-2 обладает репродуктивной токсичностью, и данные о биологическом распределении Pfizer показывают, что он накапливается в женских яичниках. Несмотря на это, Pfizer решила не проводить стандартные исследования репродуктивной токсикологии.
С тех пор было установлено, что спайковый белок SARS-CoV-2 не остается вблизи места инъекции7 и что он биологически активен. Он отвечает за самые тяжелые последствия, наблюдаемые в COVID-19, такие как нарушения кровотечения, сгустки крови по всему телу, проблемы с сердцем и неврологические повреждения.
Это те же самые проблемы, которые мы сейчас видим в ошеломляющем количестве людей, получивших один или два укола генной терапии COVID-19. Спайковый белок SARS-CoV-2 также обладает репродуктивной токсичностью, и данные биодистрибуции Pfizer показывают, что он накапливается в яичниках женщин.8,9,10
Несмотря на это, Pfizer предпочла не проводить стандартные исследования репродуктивной токсикологии. Более подробную информацию о том, как спайковый белок может разрушить ваше здоровье, смотрите в моем интервью со Стефани Сенефф, доктором философии, и Джуди Миковиц, доктором философии.
Кампания COVID Jab Нарушает Законы Биоэтики
В своих интервью с Вайнштейном и Карлсоном Малоун подчеркивал, что существуют биоэтические принципы и законы биоэтики для предотвращения неоправданного риска в медицинских экспериментах, и что эти законы в настоящее время нарушаются. Он более подробно остановился на этом в эссе от 30 мая 2021 года
“. взрослая общественность-это в основном субъекты исследований, которые не обязаны подписывать информированное согласие из-за отказа от EUA. Но это не означает, что они не заслуживают полного раскрытия рисков, которые обычно требуются в документе информированного согласия на клиническое исследование.
И теперь некоторые национальные власти призывают к развертыванию вакцин EUA среди подростков и молодежи, которые по определению не способны напрямую дать информированное согласие на участие в клинических исследованиях — письменное или иное.
Ключевым моментом здесь является то, что то, что делается путем подавления открытого раскрытия и обсуждения профиля побочных эффектов, связанных с этими вакцинами, нарушает фундаментальные биоэтические принципы клинических исследований. Это восходит к Женевской конвенции и Хельсинкской декларации.12.Для проведения экспериментов на людях должно быть получено информированное согласие.”
Экспериментирование без надлежащего информированного согласия также нарушает Нюрнбергский кодекс, в котором излагается ряд принципов исследовательской этики для экспериментов на людях. Этот свод принципов был разработан для того, чтобы медицинские ужасы, обнаруженные во время Нюрнбергского процесса в конце Второй мировой войны, никогда не повторились.
В США у нас также есть доклад Белмонта14, цитируемый в эссе Мэлоуна, в котором излагаются этические принципы и руководящие принципы защиты человеческих объектов исследования, охватываемые Кодексом федеральных правил 45 CFR 46 США (подраздел А). В докладе Белмонта информированное согласие описывается следующим образом:
“Уважение к личности требует, чтобы субъекты, в той мере, в какой они способны, имели возможность выбирать, что с ними должно или не должно происходить. Такая возможность предоставляется, когда соблюдаются адекватные стандарты информированного согласия.
В то время как важность информированного согласия не вызывает сомнений, преобладают споры о природе и возможности информированного согласия. Тем не менее, широко распространено мнение, что процесс согласия может быть проанализирован как содержащий три элемента: информацию, понимание и добровольность.”
Американцы, да и вообще люди всей планеты, лишены возможности свободного доступа и обмена информацией об этих методах генной терапии. Хуже того, нас вводят в заблуждение контролеры фактов и крупные технологические платформы, которые запрещают или навешивают ярлыки дезинформации на кого-либо и что-либо, обсуждая их критическим или вопрошающим образом. Та же цензура препятствует и пониманию риска.
Наконец, правительство и ряд заинтересованных сторон в области вакцинации поощряют компании и школы сделать эти экспериментальные инъекции обязательными, что нарушает правило добровольности. Правительство и частный бизнес также создают огромные стимулы для участия в этом эксперименте, включая лотереи на миллион долларов и полные стипендии колледжа. Все это не этично и даже не законно. Как отметил Малоун в своем эссе:
“. поскольку эти вакцины еще не разрешены на рынке (не лицензированы), принуждение людей к участию в медицинских экспериментах специально запрещено. Поэтому политика общественного здравоохранения, отвечающая общепринятым критериям принуждения к участию в клинических исследованиях, запрещена.
Например, если бы я предложил провести клиническое исследование с участием детей и побудить их к участию, раздавая мороженое тем, кто готов принять в нем участие, любой институциональный совет по безопасности людей (IRB) в Соединенных Штатах отклонил бы этот протокол.
Если бы я предложил протокол клинического исследования, в котором население географического региона потеряло бы личные свободы, если бы 70% населения не участвовало в моем исследовании, еще раз, этот протокол был бы отвергнут любым IRB США, основанным на принуждении к участию субъекта. Принуждение к участию в исследовании не допускается.
В клинических исследованиях на людях в большинстве стран мира это считается яркой чертой, которую нельзя пересечь. Итак, теперь нам говорят отказаться от этого требования, даже не допуская открытого публичного обсуждения? В заключение я надеюсь, что вы присоединитесь ко мне; остановитесь на минутку и подумайте сами, что происходит. Логика мне кажется ясной.
1)Нелицензионный медицинский продукт, развернутый в соответствии с разрешением на чрезвычайное использование (EUA), остается экспериментальным продуктом в рамках разработки клинических исследований.
2)EUA, уполномоченная национальными властями, в основном предоставляет краткосрочное право на администрирование исследовательского продукта людям без письменного информированного согласия.
3)Женевская конвенция, Хельсинкская декларация и вся структура, поддерживающая этические исследования человеческих субъектов, требуют, чтобы субъекты исследования были полностью информированы о рисках и должны дать согласие на участие без принуждения.”
Очевидно, что Малоун обладает исключительной квалификацией для того, чтобы говорить на тему генной терапии COVID: он не только высоко этичный врач, приверженный честности, но и фактически изобрел саму технологию и провел первые исследования мРНК-вакцины. Тот факт, что он теперь подвергается цензуре со стороны Больших технологий и полностью вычеркнут из научной истории, сам по себе является преступлением и должен волновать всех.
Если Малоуна можно стереть, то есть ли шанс, что и всех нас не постигнет та же участь? Параллели между повседневной реальностью и вымышленной, но сверхъестественно пророческой книгой “1984” усиливаются с каждым днем. Куда она нас приведет-это очевидно. Мы окажемся в мире, где верная приверженность лжи дня-единственный выбор. Чтобы предотвратить подобную участь, мы должны принять участие и разоблачить ложь, делясь фактами, данными и правдой всеми возможными способами.