слова конюхова а что дома
А чего дома сидеть?
Примерно в полдень 9 февраля российский путешественник Федор Конюхов и его напарник Иван Меняйло побили рекорд мира по продолжительности беспосадочного полета на тепловом аэростате, установленный японцами еще в 1997 году. «Лента.ру» рассказывает, как 65-летнему путешественнику Конюхову удается держать форму и всегда побеждать.
— Будем мерзнуть, — отвечает на вопрос о температуре в корзине аэростата Конюхов за несколько часов до старта рекордного полета.
В утро запуска температура в Рыбинске падает почти до минус 30 градусов. Многочисленные журналисты, местные жители, команда сопровождения и поддержки, а также городские чиновники, генералы и полковники от МЧС, полиции и армии прибывают на взлетное поле рыбинского аэродрома к шести утра.
В свете вспышек и фонарей появляется Федор Конюхов, одетый в теплую непромокаемую куртку и болоньевые штаны. Он похож на ребенка, которого мама укутала перед выходом на прогулку, только с бородой.
Привычный к камерам Конюхов раздает интервью, здоровается со всеми важными гостями от администрации, о чем-то вдумчиво говорит с приехавшим к старту священником.
Его напарник — неразговорчивый Иван Меняйло — один из лучших воздухоплавателей России и мира, который, по признанию самого Конюхова, обладает намного большим опытом, чем он сам. Иван от камер и журналистов старается улизнуть — рассматривает шар, общается со специалистами, смотрит прогноз погоды.
7 февраля — день старта экспедиции — стало чуть ли не последним шансом провести полет в Центральной России в этом сезоне. Чтобы шар продержался в воздухе достаточно долго, нужна очень низкая температура, большой запас газа, а главное — очень большой шар. Например, специально созданный для экспедиции «Бинбанк премиум» — самый большой тепловой аэростат в России. Черный цвет тоже выбран неслучайно: он берет больше солнечного света, а значит — помогает экономить топливо.
Аэростат прогревают, рядом постепенно появляются еще пять шаров — команда сопровождения, а погода в очередной раз немного подводит. Вместо ожидаемого часа старт растягивается на три: ждем погодного окна. Аэростат взлетает в 9:03.
Погода — одно из главных условий, от которого зависел успех всей экспедиции. Помимо температуры важно направление ветра. Шар — штука почти неуправляемая, так что изменить траекторию его движения достаточно проблематично. Была вероятность, что аэростат полетит на Москву, а значит, установку рекорда придется прервать, а шар посадить: над столицей летать нельзя даже Конюхову. Но все обошлось.
К 10 утра 8 февраля Конюхов и Меняйло бьют рекорд России по длительности полета. Впрочем, предыдущее достижение принадлежало им же: полет они совершили два года назад — в марте 2015 года, на несоизмеримо меньшем шаре они смогли продержаться в воздухе около 19 часов.
За час путешественники пролетают примерно 20 километров. При этом идут на минимально возможной высоте — здесь температура воздуха значительно ниже, а значит, ниже и расход топлива. Правда, по ночам приходится подниматься повыше — есть риск задеть линии электропередач, верхушки деревьев и кресты церквей.
Днем воздухоплаватели летят на высоте 150-200 метров, порой снижаясь и вовсе до 100, а в ночь на 9 февраля им приходится подняться на 420-метровую высоту. Сильный ветер разгоняет аэростат до 40 километров в час, из-за этого шар обледенел, а расход топлива увеличился. В общем, ночь для путешественников выдалась бессонной. Хотя, как говорят Иван и Федор, времени на отдых в подобных экспедициях все равно нет — от слова «совсем».
Конюхов рассказывает, что лучшее лекарство от сонливости — постоянные нагрузки и вера. Он священник Украинской православной церкви (Московского патриархата), и Рыбинск как место старта выбрал неслучайно: недалеко отсюда родился его небесный покровитель, святой праведный воин, российский адмирал Феодор Ушаков. Перед стартом епископ Рыбинский и Даниловский Вениамин вручил Конюхову две иконы. Ту, что побольше, путешественник обещает отвезти домой, поменьше — взял с собой в экспедицию.
К утру 9 февраля шар и команда сопровождения Конюхова — уже в Саратовской области, уверенно движутся по направлению к Казахстану. За время следования через специальный портал приходит более 500 сообщений и СМС, в которых люди со всей России и из-за рубежа подбадривают главного российского путешественника и желают ему удачи.
В полдень Конюхов и Меняйло уже более 51 часа в воздухе — рекорд мира побит, однако воздухоплаватели не спешат садиться: запасов топлива хватит еще на три-четыре часа, а значит — нужно лететь дальше.
Шар приземлился в окрестностях города Красный Кут Саратовской области в 16:20. В воздухе путешественники провели более 55 часов.
Тимур Юсупов (Рыбинск — Москва)
Комментирование разрешено только первые 24 часа.
Федор Конюхов раскрыл секрет финансирования своих путешествий
Фото: Игорь Зарембо / РИА Новости
Российский путешественник Федор Конюхов раскрыл секрет финансирования своих экспедиций и описал процесс поиска спонсоров фразой «просто так никто ничего не дает». Об этом он рассказал в интервью «Ленте.ру».
Так, по словам исследователя, процесс подготовки к поездке состоит из нескольких частей: сперва рождается идея, затем подготавливается техзадание, а потом команда ищет тех, кто может спроектировать или построить транспорт, на котором будет осуществляться подвиг.
После этого команда находит стартовое финансирование, создает проект с подробной сметой и начинает поиск спонсоров. «Поиск — это огромное количество встреч, рассказов, пояснений. Недостаточно просто прийти к абстрактному бизнесмену и сказать, что мы, мол, хотим построить океанский катамаран, он стоит полмиллиона долларов, будет оборудован российскими солнечными батареями, дайте, пожалуйста, денег», — пояснил Конюхов.
Он добавил, что необходимо искать либо технологического партнера, который сможет предоставить оборудование и материалы для строительства, либо финансового, которому близка идея. «Помогают, если совпадает идеология или интересы. А просто так никто ничего не дает, я к этому нормально отношусь», — продолжил исследователь.
В этом же интервью Конюхов, отвечая на вопрос о депрессии и выгорании, посоветовал людям, которые столкнулись с унынием, отправиться работать на стройку или, если нет своего ребенка, взять его из детского дома. Путешественник пояснил, что когда человек занят делом, он не думает о депрессии.
Федор Конюхов объяснил, почему бывших путешественников не бывает
Российскому спортсмену и путешественнику, художнику и писателю, протоиерею Федору Конюхову 12 декабря исполнилось 70 лет. Однако он не собирается уходить на пенсию, ведь в планах у него еще и покорение космоса. За плечами Конюхова более 50 уникальных экспедиций, в том числе и одиночных. Ему принадлежит 21 мировой рекорд, девять — занесены в Книгу рекордов Гиннесса. Юбиляр Конюхов — первый человек, достигший всех пяти полюсов планеты: Северного и Южного географических, Полюса относительной недоступности в Северном Ледовитом океане, Эвереста (полюс высоты), мыса Горн (полюс яхтсменов). Отвечая на вопросы ФАН, Федор Конюхов рассказал, что помогает ему в экспедициях, по кому он по-настоящему скучает и почему уверен, что бывших путешественников не бывает.
— Когда Вы впервые поняли, что Вы не как все и не сможете, как обычный гражданин, ходить на работу, в магазин, спортзал или лежать на диване, постоянно проживая в одном городе?
— Осознанное желание путешествовать возникло, когда мне было восемь лет. Значительное влияние на это решение оказал мой родной дедушка, который в свое время был участником экспедиции Георгия Седова на Северный полюс. Он много рассказывал о Георгии Яковлевиче, о мужественных людях, которые были рядом с ним, и трудностях, с которыми они столкнулись в ходе экспедиции. Я понял: во чтобы то ни стало я достигну Северного полюса, когда вырасту. От деда на память мне остался нательный крестик Георгия Седова, с тех пор я не расстаюсь с ним.
— Каким было Ваше первое настоящее и серьезное путешествие?
— Мой отец был рыбаком из поморов, мы тогда жили на берегу Азовского моря, он работал в рыбацкой артели. С ранних лет он приобщал меня к морскому делу, учил осознанно подходить к каждому выходу в море. Где-то в 15 лет мне захотелось проверить себя — пересечь Азовское море на веслах. Думал, если справлюсь, точно стану путешественником. Начал тайком готовиться, как умел строил лодку в сарае. Через некоторое время отец обнаружил мою самоделку и, поняв в чем дело, изрубил ее топором, строго-настрого запретив мне и думать о выходе в море на неподготовленной лодке. Он, конечно, был прав — на той самодельной лодке я бы далеко не уплыл. Но запрет только подтолкнул меня к действию. Пришлось взять без спроса подходящую лодку в артели отца. На пересечение моря ушло несколько дней, а на обратном пути я шел вдоль берега около двух недель: ночевал на берегу, жег костры, смотрел на звезды и мечтал о новых путешествиях. Мобильных телефонов тогда не было, и, конечно, родители сильно переволновались, не знали, куда я пропал. Дома меня ждало наказание — отец крепко меня выпорол. Но мы оба поняли, что меня уже не переделать и я сделал свой выбор в жизни.
— Для очень многих Вы очень смелый и отважный человек, но было ли Вам хоть когда-нибудь не просто страшно, а очень страшно?
— Страх — это нормально. Не боится только тот, кто ничего не делает. Но надо учиться держать это чувство под контролем, сделать страх своим союзником. Большинство моих экспедиций связаны с теми или иными опасностями. Внештатные ситуации временами случаются, но за счет верных расчетов и тщательной подготовки удается выходить из трудных положений. К некоторым экспедициям я готовлюсь годами, десятилетиями. Прежде чем отправится к мысу Горн или подняться на Эверест, надо пройти этот путь в духе. Практика тоже важна. Чтобы пересечь Атлантический океан на веслах, я сначала 17 раз пересек его на яхтах в одиночку и с командой. Сделал несколько одиночных кругосветок под парусом, на это ушли годы. К моменту старта я хорошо представлял, что меня ждет, и в 2002 году на весельной лодке «УралАЗ» мне удалось пересечь Атлантику по классическому маршруту с острова Ла-Гомера до Барбадоса за 42 дня, установить мировой рекорд, который продержался 11 лет.
Затем в 2014 году на весельной лодке «Тургояк» я пересек Тихий океан из Чили в Австралию за 160 дней. Этот переход был относительно спокоен, практически не было штормов, погода была на удивление благоприятная. В 2018 году я стартовал на весельной лодке «Акрос» через южный Тихий океан от Новой Зеландии до мыса Горн. На протяжении всего перехода меня сопровождали штормы, иногда до 11–12 баллов. Волны в среднем были пять-шесть метров высотой, а при усилении ветра — восемь-десять метров. Целые горы воды с грохотом проходили через океан со скоростью 90 км/ч, били мою лодку. Ураганный ветер создавал эффект «летящей» воды, горизонта временами не было видно. Несколько раз лодка переворачивалась и подолгу не возвращалась на ровный киль. В эти минуты мне оставалось только задраиться в каюте, молиться и следить, чтобы лодка не встала лагом к волне. Но Бог меня не оставил, и мы справились. В результате ударов стихии лодка осталась без ветроуказателя и части солнечных панелей, из-за чего нарушился энергобаланс, возникли сложности с автоматическим определением курса лодки к ветру. Мой сын Оскар, руководивший экспедицией с берега, заметно прибавил седины. Через 154 дня, 9 мая 2019 года, он встречал меня у мыса Горн. Дойти до конца мне помог мой житейский опыт и осознание того, что, если я сойду с дистанции, весь мир скажет, что русский путешественник сдался. Я не мог этого допустить.
— В путешествиях Вы один на один со стихией и рядом нет живой души, что Вы делаете, чтобы, грубо говоря, сохранить свое душевное здоровье?
— К одиночеству привыкаешь со временем. В молодости мне было, конечно, труднее справляться в одиночку. Моя первая кругосветная экспедиция на яхте «Караана» в 1990–1991 гг. из Австралии в Австралию заняла 224 дня. Тогда не было спутниковых телефонов, нельзя было услышать голоса родных людей[, находясь] в океане. На борту была лишь УКВ рация, радиообмен был возможен только с проходящими мимо судами — так я передавал на берег информацию о своем местоположении и самочувствии, узнавал прогноз погоды и новости. На борту у меня было несколько книг: Библия, Дон Кихот и Спартак — прочитал каждую по несколько раз. Позже пришло осознание, что в действительности я не один. Господь и святые, которым ты молишься, всегда рядом, а лодку сопровождают дельфины, киты, в небе парят альбатросы. Нет на земле такого места, где человек был бы абсолютно одинок. А во время одиночных экспедиций унывать или отчаиваться просто нет времени: ты ставишь и убираешь паруса, что-то ремонтируешь или готовишь пищу. Свободное время я всегда посвящаю рисованию или пишу дневники.
— Считаете ли Вы себя одиночкой?
— Нет. Моя семья и мои друзья — самые важные люди в моей жизни. Каждый раз, когда я ухожу в очередную экспедицию, я с грустью покидаю близких, потому что знаю, что мы будем скучать друг без друга. Но это и укрепляет нашу связь. Моя супруга Иринушка шутит, что по-настоящему в браке мы прожили не 30 лет, как по паспорту, а только десять, потому что меня постоянно нет рядом. Когда я нахожусь далеко от дома, я обращаюсь к близким со страниц своих дневников и книг. Хочу быть примером для своих детей и внуков, а это невозможно сделать, сидя дома. Насчет продолжателей скажу так — каждому Бог дает свой талант. Кто-то рожден для путешествий, а другой будет хорошим инженером или врачом. Мои дети и внуки выбирают свою дорогу. Для меня главное, чтобы они были порядочными людьми, стремились достигать большего и делать хорошо то дело, которому посвящают свою жизнь.
— Правда, что в самое ближайшее время Вы планируете первый в истории одиночный переход через Атлантический и Тихий океаны на катамаране, двигатель которого заряжается от энергии солнца? Зачем Вам очередной риск?
— Для меня путешествовать, рисовать, писать книги — так же естественно, как дышать. Мы же не задумываемся, прежде чем сделать вдох? Просто дышим. Так и с моими путешествиями. Но у каждого такого «вдоха», конечно, есть цель и он тщательно подготовлен. Рисковать наобум — глупо и безответственно. Я никогда не буду прыгать с обрыва с тарзанки — зачем? Это бессмысленно. Но возьмите любую из моих экспедиций — у нее обязательно есть какая-то миссия, которая мне кажется важной, рубежной, открывающей для человечества что-то новое. Вот и будущий трансокеанский переход имеет две важные цели. Первая — привлечь внимание к возможностям альтернативной энергетики. Если уж на солнечной энергии океан можно пересечь, то мы просто обязаны использовать ее в обычной жизни. Вторая цель проекта, который получил название NOVA, — оценить реальный уровень загрязненности океанов. У меня подписано соглашение с Институтом океанологии им. П. П. Ширшова РАН, который выступает научным партнером экспедиции.
Во время плавания буду наблюдать за океаном, вести видеодневник. На катамаране установлены специальные фильтры проточного типа, способные улавливать мельчайшие частицы находящегося в океанской воде пластика. Мне предстоит каждый день извлекать «улов», собранный этими фильтрами, упаковывать и маркировать такие собранные образцы, указывая координаты места, время накопления каждой порции, а также показания счетчика, измеряющего количество воды, прошедшей через данный фильтр. Все собранные материалы будут затем переданы в институт для анализа. Такие данные позволят ученым построить математические модели, лучше изучить пути «мусорных» потоков в океане. Это цели, так сказать, общественного масштаба. А для меня лично переход на катамаране — возвращение в океан. Из-за пандемии два года не был среди океанских просторов, это вечность для такого заядлого «морского странника». Кроме того, предстоящее путешествие — очередной вызов стихии, возможностям человека и техники, уровню технологий. Я его с радостью принимаю! Катамаран после завершения экспедиции отправится в Англию на техобслуживание, потом будет доставлен в Россию. Его размеры (длина судна 40 футов), конструкцию предусмотрели такими, чтобы можно было разобрать, погрузить в типовой морской контейнер и доставить в любую точку планеты.
В России катамаран пригодится для научно-исследовательской работы. Он подходит и для северных, и для южных морей, и для крупных озер. А еще NOVA может работать в беспилотном режиме. Это первое судно океанского класса под российским флагом, которое на такое способно! В последние годы меня привлекают проекты, которые не только про физические возможности человека, но и про технологический прорыв. Технологии стали неотъемлемой частью жизни, с этим нельзя не считаться. Рекорды, которые могут менять мир, сейчас рождаются на стыке духа, техники и технологий.
— То есть остаться дома и отказаться от путешествий Вы не планируете?
— Путешественник — это больше, чем увлечение. Это работа, образ жизни, образ мышления, склад характера, строение души. Другое дело, что могут меняться интересы, приоритеты, возможности, в том числе — физические, материальные. В молодости я и помыслить не мог, что мне удастся построить воздушный шар и подняться на нем в стратосферу или переплыть на катамаране с солнечными батареями через океан. Но в итоге эта запредельная для меня молодого фантастика впоследствии осуществилась или уже близка к осуществлению. Зато сейчас я не смогу 100 километров пробежать, как тогда. Понимаю: неизбежно настанет момент, когда не смогу и веслом как следует поработать, и полумарафон одолеть. Но пока есть силы, вдохновение, возможности — буду путешествовать, исследовать, познавать мир и рассказывать о том, как он прекрасен. На Земле нет некрасивых или неинтересных мест.
Накануне глава российского государства Владимир Путин пожелал путешественнику Федору Конюхову успехов во всех начинаниях во время поздравления с 70-летием. Телеграмму с пожеланиями опубликовали на сайте Кремля.
«Человечество идет по неправильному пути» Федору Конюхову 70 лет. Большое интервью главного путешественника России
12 декабря исполняется 70 лет Федору Конюхову — неутомимому российскому путешественнику, воздухоплавателю, альпинисту и художнику. Его имя знают во всем мире. Он совершил более 50 экспедиций в самые опасные и неизведанные точки земного шара. Установил 25 мировых рекордов, часть из которых занесена в Книгу рекордов Гиннесса. Совершил четыре кругосветных плавания, 17 раз пересек Атлантику. Стал первым человеком на Земле, который смог достичь пяти полюсов нашей планеты: Северный и Южный географические, Полюс относительной недоступности в Северном Ледовитом океане, Эверест (полюс высоты), мыс Горн (полюс яхтсменов). Кроме того, ему первому удалось выполнить программу Adventurers Grand Slam («Большой шлем приключений»), состоящую из Северного и Южного полюсов и семи вершин мира, включая Эверест. В интервью «Ленте.ру» он рассказал о том, кто вдохновляет его быть первым в испытании человеческих возможностей, о мечтах, привязанности к родине и красоте мира.
«Лента.ру»: Ради чего или ради кого вы путешествуете, совершаете так много подвигов. У вас есть какая-то высшая цель?
Федор Конюхов: Цель любого человека — познать себя и мир. Как именно это сделать, каждый решает сам. Путешествия — это мой образ жизни, способ познавать нашу планету, себя, других людей. Не просто так люди путешествуют уже тысячелетия. Путешествия были, есть и будут. Да, они изменятся — станут другими, прежним будет только название.
Сейчас не открывают материки или острова, сейчас открывают свою духовность
Вот и я — не просто переплываю океан на весельной лодке, а расширяю пределы представлений человека о том, что он может. Мне в чем-то проще, чем великому Уэмуре. Во-первых, первопроходцу сложнее всегда. Во-вторых, на меня работает технический прогресс и современные технологии. Мир очень изменился, и все мои рекорды за последние двадцать лет — на стыке возможностей человека, техники и технологий. И это здорово, замечательно, что технологии помогают раздвигать пределы возможного!
Восхождение команды Федора Конюхова на Эльбрус, 7 августа 2020 года
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
Вы совершили уже столько подвигов, побили столько рекордов. Не разучились мечтать?
Пустым приятным мечтаниям я не предаюсь, у меня есть четкие мечты и цели, и я понимаю, как сделать их реальностью. План экспедиций расписан до 2030 года. Хочу улучшить рекорд на воздушном шаре — в 2016 году я облетел планету за 11 дней, но за пять лет технологии ушли вперед, нужно пробовать совершить два оборота без посадки за 25 дней. В 2022-2023-м готовлюсь перелететь через Северный Ледовитый океан от Шпицбергена в Канаду на воздушном шаре. Работаем над задачей подняться в стратосферу на 25 километров — тоже на воздушном шаре, самом большом в мире.
Также в планах — побороться за Кубок Жюля Верна: совершить кругосветное плавание за 80 дней на солнечной энергии без заходов в порты, пройдя через три легендарных мыса: Доброй Надежды (Африка), Луин (Австралия), Горн (Южная Америка)
Еще один «солнечный» проект связан с авиацией. Планирую совершить беспосадочный перелет вокруг земного шара на самолете «Альбатрос» с размахом крыла 45 метров, оснащенном электродвигателями и солнечными панелями.
Очень хочу, чтобы состоялся проект по Марианской впадине, чтобы удалось построить батискаф и погрузиться на самое дно, на 11 тысяч метров, где встречаются две литосферные плиты. А еще планирую вернуться в Южный океан на весельной лодке «Акрос» и пройти второй этап от мыса Горн до Австралии.
Кругосветный переход Федора Конюхова на весельной лодке «Акрос» в Южном полушарии, 9 мая 2019 года
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
Вам исполнилось 70 лет. Что вы испытываете в связи с этим?
Я стараюсь не привязываться к датам, никаких торжеств и празднеств не устраиваю. С одной стороны, я рад, что прожил 70 лет на этой земле, у меня трое детей, шестеро внуков, и в этом октябре родился правнук, его тоже назвали Федором — в честь праведного воина, адмирала Федора Ушакова. С другой стороны, грустно, ушел еще один год, а я так мало сделал за этот период.
70 лет — это для вас большой возраст?
Раньше я так думал: в 50 лет уеду в деревню, буду писать книги, картины на покое. А когда исполнилось 50 лет — такое ощущение, что вся жизнь впереди. Многие самые интересные свои рекорды я после пятидесяти и даже шестидесяти поставил.
В 61 год второй раз на Эверест сходил, в 65 — облетел планету на воздушном шаре, поставил мировой рекорд, в 68 — на веслах Южный океан прошел, тоже с рекордом. Пока силы есть, буду путешествовать
А деревня все-таки есть, в Тульской области. Но не просто домик для отдыха на пенсии. Мы с друзьями строим там на 70 гектаров деревню Федора Конюхова. Строим школу и музей путешественников, галерею, творческие мастерские для художников. Это будет пространство, проникнутое духом путешествий и романтики. Очень хочется передать его другим людям.
В 1983 году Федор Конюхов стал самым молодым художником, принятым в Союз художников СССР
Изображение: пресс-служба Федора Конюхова
Все вокруг сейчас только и говорят, что о выгорании и депрессии. Можно ли вылечить депрессию путешествиями?
Да это бездельники так говорят. Какая может быть депрессия в наше время! Иди на стройку работай, купи заброшенное поле и засади картофелем, потом его надо пропалывать, а затем выкапывать. Если нет своего ребенка, возьми из детского дома, и сразу вся депрессия пройдет. Я где-то читал, что женщина в Китае купила участок промышленной земли и за свою жизнь посадила один миллион деревьев! Вот это точно не зря прожитая жизнь. Уверен, у нее не было депрессии.
Путешествиями человека вряд ли вылечишь от уныния. Болтаться по миру — это не есть путешествия. У путешественника каждый шаг должен быть осмысленным. Невозможно убежать от себя и своих проблем в горы или океан. Человек рано или поздно вернется к себе, ведь главное путешествие его жизни — это сама жизнь.
Можете ли вы позволить себе посидеть дома? Или для вас это скука?
Я, как и все, весной 2020 года честно отсидел два месяца в самоизоляции, в деревне в Тульской области. Скучно мне не было ни минуты: закончил книгу про весельный переход через Южный океан на лодке «Акрос», написал несколько картин, сколотил несколько десятков скворечников, деревья сажал, планировал будущие экспедиции. Когда скучать? Другое дело, что мои проекты связаны с перемещениями по всему миру. Невозможно пересечь океан или подняться в стратосферу, сидя дома.
Федор Конюхов пересек Тихий океан на весельной лодке «Тургояк», 31 мая 2014 года
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
В одном из интервью вы говорили, что совершали подвиги ради России, что ставили рекорд именно как русский человек. Но разве это в первую очередь не рекорд просто личности?
Так устроен наш мир, что мы все живем в какой-то стране, принадлежим к какой-то культуре. Я живу в России, люблю ее, не променяю ни на какую другую страну, никогда даже и не думал об эмиграции. Мои рекорды — это, конечно, рекорды конкретного человека, у человека есть гражданство, большая и малая родина, корни, история, семья. Я вырос на берегу Азовского моря.
У меня было прекрасное деревенское детство: пас коров, рыбачил, учился грести и ходить под парусом. Помню запах сена на сеновале, помню, как соленая вода щиплет разбитые коленки
20 лет я прожил в Находке, в Приморском крае, на берегу Японского моря, она для меня родная. Приморье стало колыбелью и тестовым полигоном для многих проектов. Поднимаясь на сопку Чандолаз, мечтал о восхождении на Эверест. Идя на лыжах по тайге, думал про поход к Северному полюсу. С середины 90-х с семьей живем в Москве. На Павелецкой моя мастерская, здесь я построил часовню в память о погибших друзьях, с которыми ходил в экспедиции. В Тульской области строим деревню. Вся моя жизнь — в России, она часть меня.
Говорят, что границ быть не должно, что их придумали люди. Вы бы хотели, чтобы в мире не существовало границ? Не приведет ли это к всеобщему хаосу?
Мне кажется, что человечество пока не готово жить без границ и прочих условностей. Нет какого-то универсального языка понимания и взаимодействия, который встанет выше разумных ограничений, и физических, и духовных. Другое дело, что во всем мера нужна — и в вопросе с визами и границами тоже.
Катамаран океанского класса длиной 11 метров, оборудованный электрическими моторами и солнечными модулями
Изображение: пресс-служба Федора Конюхова
Я уже много лет занимаюсь международными проектами. Были и совместные с Канадой экспедиции в Арктике, и советско-американский велопробег Находка — Москва — Ленинград. Вместе с яхтсменами из других стран пересекали океаны. Кругосветка на воздушном шаре стала возможна благодаря англичанину Дону Камерону и его компании Cameron Balloons, австралийцу Джону Уоллингтону, который добился разрешения на полет и организовал австралийскую логистику, бельгийскому метеорологу Дэвиду Дехенау, русскому, итальянскому и немецкому инструкторам Ивану Меняйло, Джовани Аймо, Вильхельму Эмерсу, которые тренировали и готовили меня к перелету. Все мои весельные лодки и катамаран проектировал мой друг, английский дизайнер Фил Моррисон, и строились они на английской верфи.
Сегодня любой мировой рекорд — это вложения и результат работы людей из многих стран независимо от национальности. Я знаю, международные экспедиции объединяют людей
Представьте, если Россия, США, Китай объединили усилия по освоению Марса. Да мы давно бы уж строили там города! Но наши страны в состоянии конфронтации, и триллионы средств уходят на вооружение, которое с годами устаревает и нужно изобретать новое. И на это уходят колоссальные ресурсы. А мы до сих пор передвигаемся на автомобилях, концепция которых придумана в начале прошлого века, и летаем в самолетах, зажатые между кресел. Перелет на реактивном самолете через Атлантику за четыре часа — вот это было круто. А сейчас этого нет. Мы увлеклись разработками потребительских технологий и товаров, но не развитием технологий, которые позволяют нам заглянуть за горизонт.
Самолет «Летающая Лаборатория» с размахом крыльев 25 метров, оборудованный гибкими солнечными батареями и системами накопления энергии
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
Как готовятся ваши экспедиции, кто их финансирует? Ведь речь идет о больших деньгах.
У меня есть команда специалистов по всему миру. Ее ядро — Экспедиционный штаб в Москве, которым вот уже 20 лет руководит мой сын Оскар. Горизонт планирования у нас — на десять лет вперед, работаем одновременно по нескольким проектам. Время идет быстро, боюсь не успеть все, что интересно, нужно поторапливаться.
Как выглядит этот процесс? Сначала, конечно, рождается сама идея, сутевое содержание проекта, идеология. Мы пишем концепцию и техзадание, потом ищем тех, кто может построить и спроектировать лодку, катамаран или воздушный шар. Далее мы находим стартовое финансирование, появляется проект с подробной сметой, и начинается долгий поиск спонсоров. Иногда, как с воздушным шаром «Мортон», он затягивается на десять лет.
Поиск — это огромное количество встреч, рассказов, пояснений. Недостаточно просто прийти к абстрактному бизнесмену и сказать, что мы, мол, хотим построить океанский катамаран, он стоит полмиллиона долларов, будет оборудован российскими солнечными батареями, дайте, пожалуйста, денег
Ищем либо технологического партнера, который предоставит оборудование или материалы для строительства, либо финансового, которому тема близка. На катамаран, например, больше половины суммы дала «Лига Ставок». И тут как раз исключение из правил вышло. Мы буквально полчаса поговорили с их президентом Юрием Красовским. И у него отозвалось: и спортивный рекорд, и новая страница в истории океанского спорта, и перспективы альтернативной энергии, и экология. Помогают, если совпадает идеология или интересы. А просто так никто ничего не дает, я к этому нормально отношусь. Мы же не связаны с государственным бюджетом. Нам помогает частный бизнес, а там хорошо знают цену деньгам.
Одиночный кругосветный полет Федора Конюхова на воздушном шаре «Мортон», 2016 год
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
У вас огромный опыт путешествий. Волнуетесь ли вы перед стартом очередной экспедиции?
Волнуюсь, и это нормально. Но любое мое путешествие — результат многолетней тщательной подготовки. Наоми Уэмура говорил: «Из любой экспедиции можно вернуться живым, если хорошо к ней подготовиться». Так что волнение мое — не сродни тревоге. Это скорее волнительное ожидание, а в случае с ближайшим стартом, с катамараном — предвкушение встречи с океаном, по которому я очень скучаю. Но страшно, конечно, бывает.
Любому человеку будет страшно в таком безбрежном просторе и так далеко от цивилизации. Ведь в Тихом океане, например, две трети пути — это мертвая зона, где нет вообще никого, ни одного судна, куда никакая спасательная экспедиция не дотянется
Там радиоэфир молчит. Но я привык к одиночеству, оно меня не тяготит. Друзья подсчитали, что в океанских походах я провел больше тысячи дней и проделал путь от Земли до Луны. Плюс я знаю, как себя вести в сложных ситуациях, и готов к тому, что они неизбежны.
Как обычно организован ваш быт в океане? Что вы едите, как греетесь?
Федор Конюхов на яхте «Алые Паруса» в ходе плавания вокруг Антарктиды (Antarctica Cup), 12 марта 2008 года
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
У меня с собой запас сублимированного питания. Пакеты легкие, всегда беру запас с излишком — во время последнего перехода через Тихий океан надеялся управиться за 100 дней, но в итоге из-за штормов пробыл больше 150, а еды было на 200 дней. В смеси и мясо, и рыба, и овощи в виде порошка. Делаю кипяток на газовой горелке, заливаю содержимое пакета — и готова калорийная горячая еда. Но во время сильного шторма горелкой пользоваться опасно, еду не приготовить, приходилось голодать сутками.
Однажды шторм продолжался больше тридцати часов подряд. Лодка тогда перевернулась, и мне пришлось все это время лежать привязанным в спальном отсеке, чтобы не упасть на потолок и не создать противовеса. В противном случае лодка не смогла бы встать на киль
Когда погода благоприятная, не штормит, могу порыбачить — у меня с собой все нужные снасти. Рыба попадается редко, а вот кальмаров я ловил. Это настоящий гастрономический праздник.
Проблема обогрева жилого отсека решается с помощью нагревательных элементов, которые питаются от солнечных батарей. Вот стирку и сушку одежды в океане организовать сложно, из-за соленой воды вещи сохнут плохо. Их нужно прополоскать в пресной воде, а ее приходится использовать очень рачительно. Когда одежда промокает насквозь и пропитывается солью, я меняю ее на новую. У меня несколько комплектов вещей, упакованных в специальные герметичные мешки.
Федор Конюхов во время экспедиции по Антарктиде, 1 декабря 1995 года
Фото: Ирина Кузнецова / ТАСС
В одиночных путешествиях вам наверняка снятся красочные сны. О чем они обычно?
Примерно 90 процентов моих экспедиций проходят в таком напряженном режиме, что я просто не успеваю смотреть ни красочные, ни обычные сны. Задача — хоть немного восстановить силы.
Когда на воздушном шаре совершал кругосветку, не спал почти 11 суток, приходилось постоянно следить за оборудованием, приборами, быть на связи со штабом и авиадиспетчерами, чтобы не уйти с курса и избежать столкновения с пассажирскими лайнерами, чтобы держать нужную высоту с попутными ветрами
А ведь есть еще обслуживание горелок, замена газовых баллонов — один из них воспламенился, чуть не взорвался, чудом успел его отрезать. После того как из строя вышла печка, температура в гондоле упала, почти сравнялась с минус 40 за бортом, вода в бутылках замерзла, я не мог даже попить. Когда встретился с холодным фронтом и попал в чудовищную грозу, тем более не спал ни минуты.
Федор Конюхов совершил восхождение на Эверест, 11 мая 1992 год
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
В лыжном переходе в Северному полюсу на морозе минус 40 или на пути к вершине Эвереста тоже не разоспишься, это может привести к гибели. А ведь недосып — очень опасная вещь, увеличивает риск совершить ошибку, которая может стоить жизни. Но даже когда экспедиция завершается и вроде бы самое время отсыпаться, снов особо не вижу. Видимо, организм решает главную задачу — восстановиться как можно быстрее.
Многие путешественники считают, что нельзя говорить «покорил» вершину, что слово «покорить» некорректно использовать в отношении природы. А как считаете вы?
Сам я никогда не скажу — я покорил Эверест. Поднялся — более правильно. Гора пустила, гора позволила. Недаром Эверест называют вершиной мира, его надо уважать. Право на него подняться и крюк в него забить еще нужно заслужить… До вершины ведь доходит только каждый третий, хотя решаются на это сильнейшие, опытнейшие альпинисты. А если дошел — то за себя и за того парня, который не смог, погиб, попал в печальную статистику вместо тебя. Спуск, кстати, ничуть не легче подъема. В первый раз я был на Эвересте в 1992 году. Тогда, стоя на вершине, поймал себя на том, что я пуст, что больше нет ни физических, ни душевных сил.
Что до «покорения природы» — сколько веков покоряли, брали что могли, не стеснялись, не думали о последствиях. Ни один хищник не съест больше, чем нужно, он бережет свою кормовую базу, а если нужно — законы саморегуляции в дело вступают. Но люди хуже хищников, живут одним днем, не думают о последствиях. Загрязняют и сушу, и океаны, уничтожают растения и животных. Смотреть на все это и грустно, и больно
Мне кажется, человечество идет по неправильному пути, по пути разрушения себя и планеты. Мы очень мало созидаем.
Федор Конюхов пишет картину на Северном полюсе, 1990 год
Можно ли остановить загрязнение природы, отодвинуть экологическую катастрофу? Что нужно делать для этого?
Нужно объединяться прежде всего, учиться брать на себя ответственность, принимать правильные законы, следовать им. Нужно просвещение, чтобы люди понимали последствия. Хорошие примеры тоже важны.
К проблеме нужно комплексно подходить, видеть ее со всех сторон. Вот смотрите. Этим летом я совершил первый в истории одиночный дрейф на льдине в районе Северного полюса. Это был старт масштабного экологического проекта «Чистая Арктика». У России самый протяженный по широте сектор в арктической зоне. Это значит, мы должны быть примером для других стран, показывать, как бережно нужно относиться к хрупкой северной природе.
На севере России текут великие реки — Северная Двина, Печора, Обь, Енисей, Лена, Колыма, они несут свои воды в Северный Ледовитый океан. Если вода грязная, страдает и сама река, и океан. Сохраняя чистоту рек и прибрежных зон, мы сохраняем и океан. А чтобы сохранить реки, нужно очень бережно вести любую деятельность на прилегающих территориях. Там ведь и нефть, и газ… Проблема комплексная, и решать ее нужно комплексно, обязательно рассказывать и показывать людям, как прекрасна и как уязвима Арктика. Мне было очень приятно, что молодежь со всей страны активно включилась в этот проект, в волонтерскую работу, в ликвидацию накопленного за десятилетия экологического ущерба.
Я очень надеюсь, что мировое сообщество опомнится, что будущее останется за устойчивым развитием. Я понимаю этот термин так: нынешнее поколение должно развиваться, думая о будущих поколениях, о том, что им оставит. Это касается и отдельных людей, и государств, и бизнеса. Я готов участвовать в этом благом деле, своим именем и рекордами привлекать к этому внимание
Вы своими глазами видели очень много красивых мест. Что для вас красота? Как вы для себя объясняете это понятие?
Я побывал на всех континентах, во всех океанах и морях, более чем в 185 странах, в стратосфере. И нигде я не видел чего-то некрасивого. Все вызывает в душе отклик, радость, удивление. Когда шел к Северному полюсу, бывало, что внезапно расходились облака и все заливало каким-то поразительным, ослепительным светом, его и словами описать невозможно.
Гонка на собачьих упряжках Iditarod через Аляску по маршруту Анкоридж — Ном, 4 марта 2000 года
Фото: пресс-служба Федора Конюхова
Когда встречаешь кита первый раз, просто не можешь вместить в себя то, насколько он огромен и совершенен. А как красива цветущая пустыня! Даже в центре океана красиво, хоть там нет ни ярких красок, ни птиц, ни зверей, а только оттенки серого цвета. Каждая травинка и букашка прекрасны и соразмерны. Змей взять — их многие не любят, а ведь они грациозные, стремительные. Северные ездовые собаки, на которых мы Гренландию пересекли, — они и внешне удивительные, а какие умные! Если установишь с ними контакт, слушаются без слов, с полувзгляда! В природе красиво все. А уж дальше — вопрос восприятия.
Эту красоту хочется запечатлеть, поделиться ею с другими. Поэтому уже много лет я рисую то, что вижу и чувствую во время экспедиций и в обычной жизни. Уже больше трех тысяч картин накопилось, в какой-то момент я их даже считать перестал. Очень отрадно, что мои выставки регулярно проходят по всей России, что коллекционеры покупают картины. Значит, красота Божьего мира, какой я ее вижу, находит отклик не только у меня. Красота — в глазах смотрящего.