иванов пищеблок о чем книга
Спорная книга: Алексей Иванов, «Пищеблок»
Алексей Иванов. Пищеблок
М.: АСТ. Редакция Елены Шубиной, 2018
О чем новый роман Алексея Иванова кратко рассказывает в обзоре «Главные книги осени на ярмарке non/fiction» («Forbs») Наталья Ломыкина: «Едва закончив сложный исторический роман “Тобол” об освоении Сибири в Петровскую эпоху, Алексей Иванов взялся за смешную полуподростковую повесть “Пищеблок». И, собрав пионерский фольклор, детские словечки и подначки, ритуальные лагерные танцы вроде “орлятского круга” и вечерней “свечки”, написал ностальгическую историю об ушедшем прошлом. А чтобы читатель окончательно не размяк от воспоминаний, читая про олимпийскую смену 1980 года в лагере на берегу Волги, Иванов подселил в пионерские корпуса вампиров. И пока пятиклассник Валерка и его вожатый Горь-Саныч (второкурсник филфака Игорь) будут бороться с нежитью как могут, Алексей Иванов напомнит, как легко распространяется в обществе любая идеология, если правильно выбран момент. Обаятельный, сюжетный, очень реалистичный, несмотря на вампирские укусы, текст».
Актер и писатель Григорий Служитель в материале «Вампиры, индейцы и четыре жизни Арчи Фергюсона» («Литературно») отзывается о книге с восторгом: «Мастерски сконструированная книга о пионерии и вампиризме в Советском Союзе времен упадка. Книга проникнута живым юмором и обаянием декаданса позднего социализма, и это самая полная энциклопедия подросткового фольклора и сленга последних тридцати лет. Иванову удается главное (и не это ли признак по-настоящему большого писателя?): ты веришь в такой вот мир пубертатных “пиявцев”, загадочных стратилатов и прочих кровососов. Разумеется, помимо жанровых и сюжетных целей, вампиризм здесь — еще и метафора взаимоотношений взрослеющего ребенка с коллективом. Не сомневаюсь, что “Пищеблок” в скором времени ожидает воплощение на экране и в компьютерной игре».
Егор Михайлов в рецензии «“Пищеблок”: Алексей Иванов как русский Стивен Кинг» («Афиша-Daily») рассуждает об оригинальности замысла романа: «По отдельности ни одну придумку Иванова оригинальной не назовешь. Даже эпиграфы с советскими песнями, в которых отыскивается мистический подтекст, будто бы позаимствованы у того же Успенского (“Дорогая редакция! Исполни для нас нашу любимую песню «У московских студентов горячая кровь». Группа вампиров”). Да и ни один из больших и малых поворотов не способен удивить читателя, это скорее приятное чувство понимания, «ага, так я и думал».
Все это то ли банальность плохого романа, то аккуратность смазанного механизма. “Пищеблок” собран из понятных деталей, собран по инструкции, аккуратно смазан и не вызывает восторга, как не вызывает его новая мясорубка. Зато среди десятков романов, которые заедают, скрипят и вообще еле двигаются — как, например, “Бюро проверки” Архангельского, действие которого происходит в том же олимпийском году, что и в “Пищеблоке” — роман Иванова за счет этой аккуратности выделяется.
Прямой и крепкий как осиновый кол “Пищеблок” — тоже роман очень правильный, такой правильный, что читатель и не заметит, как его укусили. Но для того, чтобы стать по-настоящему хорошим, этой правильности маловато».
Галина Юзефович в рецензии «Музей позднесоветской эпохи, теперь с вампирами» («Медуза») вспоминает о книгах последнего времени, созвучных «Пищеблоку»: «Романов, так или иначе обращающихся к опыту последнего советского поколения, за прошедшие годы написано немало, и “Пищеблок” органично встраивается в зазор между недавним “Бюро проверки” Александра Архангельского (действие которого тоже разворачивается во время Олимпиады) и прошлогодним “Городом Брежневым” Шамиля Идиатуллина (с ним книгу Иванова роднит тема пионерского лагеря). Однако если Идиатуллин (с большим успехом) и Архангельский (с меньшим) все же худо-бедно пытаются использовать советский антураж для разговора о чем-то вневременном и общечеловеческом, то Алексей Иванов эксплуатирует его с беспощадной коммерческой прямотой.
Каждое специфичное словечко, каждая бережно засахаренная пионерлагерная подробность напрямую воздействуют на области читательского мозга, отвечающие за ностальгию. А вампирская интрига, механически вживленная внутрь ретро-сеттинга, не просто помогает сдвинуть с места застопорившийся сюжет, но еще и прагматично расширяет аудиторию романа за счет людей помоложе, не заставших пионерских лагерей, зато повидавших немало фильмов категории “В”.
Добротная коммерческая проза — отличная штука, которой современной российской словесности в самом деле остро не хватает, и “Пищеблок” в этой нише смотрится вполне достойно (хотя, пожалуй, Алексей Иванов с его выдающимся литературным талантом и чутьем мог бы и здесь проявить чуть больше изобретательности). Жаль только, что писатель отказался от идеи подписывать свои произведения подобного рода псевдонимом “А. Маврин” (под этой фамилией изначально публиковались упомянутые уже “Псоглавцы”). Потому что “Пищеблок” — при всех своих рыночных достоинствах — определенно не та книга, которую вы захотите поставить на одну полку с “Сердцем пармы”, “Географом” или “Тоболом”».
Дмитрий Быков в обзоре «Книга, автор и герой ноября» («Собеседник») также говорит об узнаваемости, отчасти даже вторичности «Пищеблока»: «Роман Иванова, частично напечатанный в “Дружбе народов”, будут ругать и уже ругают, и действительно — после фундаментального “Тобола”, после концептуального “Ненастья” эта небольшая книга похожа на летние каникулы, которые Иванов иногда себе устраивает. Это вроде “Псоглавцев”, детского триллера на схожем материале. По фактуре и интонации это похоже одновременно на Крапивина и на “Синий фонарь” Пелевина: 1980 год, Олимпиада, страшилки в пионерлагере, вампиры в облике советских тинейджеров… И написана эта вещь без обычной ивановской изобретательности, почти нейтральным языком, и все в ней узнаваемо для меня не только потому, что я тогда жил, а потому, что много читал.
Но поскольку Иванов — писатель обидчивый, а обижать хорошего автора мне совершенно не хочется, надо сказать, что есть в ней и нечто сугубо ивановское, отличающее именно его манеру. Он человек зоркий, чувствующий историческую и социальную тектонику, и он первым показал, как среди глубоко фальшивых, давно никому не нужных советских ритуалов вызревает — ну да, вампир. И вампир этот скоро вырвется на свободу и начнет беззастенчиво жрать уже все. »
И наконец Константин Мильчин в рецензии «Пионерский лагерь имени Влада Цепеша» («Горький») сокрушается по поводу композиции романа: «Беда в том, что эти вампиры выглядят в приволжском лагере довольно странно. Не с точки зрения реалистичности, а с точки зрения строения сюжета. Когда речь идет о бессмысленных пионерских делах, о любовной интрижке между двумя вожатыми, когда дети и взрослые спорят, что будут петь в музыкальном кружке — “Орлят” или “Чунга-Чангу”, нехитрая история развивается довольно бодро. Но в какой-то момент писавший свой текст Иванов отрывал глаза от клавиатуры и упирался взглядом в бумажку, на которой красным фломастером было написано слово «вампиры» с двумя восклицательными знаками. В этот момент писатель вздыхал и начинал писать про своих кровопийц, хотя ему этого совсем не хотелось.
Некоторая, с позволения сказать, историософия, в новом романе все-таки есть. Ностальгия по пионерскому детству тут довольно относительная: видно, что советский опыт для Иванова (по крайней мере, для нынешнего) — не то время, куда ему хочется вернуться. Вампирское и советское в этом романе тесно переплетено. Ну идея как идея, не самая свежая, у Пелевина про связь политики и кровососания есть аж два романа, не самых удачных, но там это подается куда изящнее. А с другой стороны — что вообще может быть банальнее, чем сюжет про школьников на отдыхе и хтоническую нечисть?»
Пищеблок
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Отзывы 265
Алексей Иванов не разочаровал и в этот раз. Книга читается на одном дыхании, оторваться невозможно. Наряду с лихо закрученным ужастиком – детально описан быт советского пионерлагеря, передан детский фольклор, вызывающий еще и ностальгический отклик у тех, кто рос в СССР.
Алексей Иванов не разочаровал и в этот раз. Книга читается на одном дыхании, оторваться невозможно. Наряду с лихо закрученным ужастиком – детально описан быт советского пионерлагеря, передан детский фольклор, вызывающий еще и ностальгический отклик у тех, кто рос в СССР.
552252, По поводу ностальгии – в яблочко)
552252, По поводу ностальгии – в яблочко)
552252, поиск ностальгии в антисоветских пасквилях – это какое-то извращение
552252, поиск ностальгии в антисоветских пасквилях – это какое-то извращение
Время действие романа 2-ая смена в 80-ом году, ознаменованном проведением в СССР Олимпиада (19 июля – 3 августа). Место действия – самый обычный пионерлагерь «Буревестник» на Волге, под Куйбышевым (Самара)
куда едет новая смена детей и новичок студент-филолог 2-ого курса Куйбышевского универа Горь-Саныч( Игорь Александрович Корзухин) где он знакомится с Вникой Греховной ( Вероникой Генриховной Несветовой) студенткой из педвуза, к которой, из простого увлечения, рождается большое чувство! («Греховна в чём-то родственна Горь-Санычу. Уступая желанию подопечных, оба они нарушали правила. Но Горь-Саныч уступал..потому что в правилах ему было скучно, а Греховна уступала..потому что в правилах ей было тесно»).
Действие движется в двух параллельных и пересекающихся мирах: во взрослом мире вожатых и вожаток, которым дети дали удобные для них имена-отчества, и в детском «пионерском» мире пятиклассников, психологически точно описанный автором, полным дружб и ненавистей, фантазий и секретов. В центре детского мира положительная пара- очкарик Валера Лагунов и отличница Анастасийка (не Настя. ) Сергушина, которой противостоят пацанка Жанка Шалаева с хулиганом Беклей. Но не только они – детский мир пионерлагеря- это война за место в иерархии, борьба за самоутверждение,которая начинается с завоевания правильной постели и длится до последнего дня пребывания. И, конечно, все они должны подчинятся мертвечине пионерских обрядов, за соблюдением которых тщательно следят самые настоящие вампиры, которым нужна живая кровь.
В финале романа – взрослый и детский мир объединяются (Горь-Саныч и Валера) что бы отстоять право на жизнь у мертвецов-вампиров, в борьбе с которыми происходит обретения себя главных героев романа.
Читая, это мастерский роман, меня не покидало ощущения, что автор как то помолодел – он опять студент филолог, полный жизни и кипучей энергии, рядом с ним дети, такие разные со своими фантазиями, страшилками и непростыми проблемами, и конечно же «зло не может одолеть человека, если человек не уступает ему свою волю. Они победят.. и увидят, как сменятся тысячелетия, и всё вокруг станет новым, совершенно новым. и то что происходит сейчас, уже покажется старой доброй сказкой»
Чудесный роман, прочитав который, мы ощущаем обновление, освобождение от мертвечины, которая так легко вкрадывается в нашу жизнь, и чувство свободы которое дарит только настоящее искусство!
Пищеблок
Перейти к аудиокниге
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Действие этой книги разворачивается в пионерском лагере «Буревестник». Здесь страшилки, которые дети рассказывают друг другу на ночь, становятся реальностью.
Главные герои – двенадцатилетний Валерка и девятнадцатилетний пионервожатый Игорь. В один из вечеров Валерка обнаруживает, что капитан их футбольной команды не обычный мальчик. Ведь разве станет ребенок пить кровь из руки другого пионера? И после этого вечера пьющих кровь становилось все больше, все они носили пионерские галстуки и значки и были какими-то чересчур правильными. Если поначалу Игорь не верил Валерке, то столкнувшись с нечистью лицом к лицу, стал его союзником.
Смогут ли пионервожатый и его подопечный раскрыть темную тайну пионерского лагеря и противостоять злу? Чтобы узнать это, купите, скачайте или читайте онлайн «Пищеблок» Алексея Иванова в сервисе электронных и аудиокниг ЛитРес.
«Жаркое лето 1980 года. Столицу сотрясает Олимпиада, а в небольшом пионерском лагере на берегу Волги всё тихо и спокойно. Пионеры маршируют на линейках, играют в футбол и по ночам рассказывают страшные истории; молодые вожатые влюбляются друг в друга; речной трамвайчик привозит бидоны с молоком, и у пищеблока вертятся деревенские собаки. Но жизнь пионерлагеря, на первый взгляд безмятежная, имеет свою тайную и тёмную сторону. Среди пионеров прячутся вампиры. Их воля и определяет то, что происходит у всех на виду.
“Пищеблок” – простая и весёлая история о сложных и серьёзных вещах. Есть дети как дети – с играми, ссорами, фантазиями и бестолковостью. Есть пионерство, уже никому не нужное и формальное. А есть вампиры, которым надо жить среди людей, но по своим вампирским правилам. Как вампирская мистика внедряется в мёртвые советские ритуалы и переделывает живое и естественное детское поведение? Как любовь и дружба противостоят выморочным законам идеологии и вампиризма? Словом, чей горн трубит для горниста и под чей барабан шагает барабанщик?»
Можно быть стойким, когда ты один, но, когда тебя поняли, сдерживаться не получается.
Можно быть стойким, когда ты один, но, когда тебя поняли, сдерживаться не получается.
Пятиконечные звёзды, клятвы и всякие будённовки давно превратились в надоевшую, бессмысленную и обязательную глупость – и для детей, и для взрослых, – но в поднятом флаге всё равно сохранялось что-то честное, чистое, настоящее.
Пятиконечные звёзды, клятвы и всякие будённовки давно превратились в надоевшую, бессмысленную и обязательную глупость – и для детей, и для взрослых, – но в поднятом флаге всё равно сохранялось что-то честное, чистое, настоящее.
– По дому скучают под одеялом с головой, – усмехнулся Иеронов. – А среди чужих прячутся, когда в своих разочаровался.
– По дому скучают под одеялом с головой, – усмехнулся Иеронов. – А среди чужих прячутся, когда в своих разочаровался.
скоро вампиры поплатятся за своё кощунство. Не все вампиры, конечно. Но хотя бы один.
скоро вампиры поплатятся за своё кощунство. Не все вампиры, конечно. Но хотя бы один.
Как человек, думающий о Родине, папа хотел, чтобы сын был ближе к народу. А Валерку народ заколебал: одному побыть бы, без товарищей, без учителей и без глупой младшей сестрёнки, – вот чего надо.
Как человек, думающий о Родине, папа хотел, чтобы сын был ближе к народу. А Валерку народ заколебал: одному побыть бы, без товарищей, без учителей и без глупой младшей сестрёнки, – вот чего надо.
С этой книгой читают
Отзывы 265
Алексей Иванов не разочаровал и в этот раз. Книга читается на одном дыхании, оторваться невозможно. Наряду с лихо закрученным ужастиком – детально описан быт советского пионерлагеря, передан детский фольклор, вызывающий еще и ностальгический отклик у тех, кто рос в СССР.
Алексей Иванов не разочаровал и в этот раз. Книга читается на одном дыхании, оторваться невозможно. Наряду с лихо закрученным ужастиком – детально описан быт советского пионерлагеря, передан детский фольклор, вызывающий еще и ностальгический отклик у тех, кто рос в СССР.
552252, По поводу ностальгии – в яблочко)
552252, По поводу ностальгии – в яблочко)
552252, поиск ностальгии в антисоветских пасквилях – это какое-то извращение
552252, поиск ностальгии в антисоветских пасквилях – это какое-то извращение
Время действие романа 2-ая смена в 80-ом году, ознаменованном проведением в СССР Олимпиада (19 июля – 3 августа). Место действия – самый обычный пионерлагерь «Буревестник» на Волге, под Куйбышевым (Самара)
куда едет новая смена детей и новичок студент-филолог 2-ого курса Куйбышевского универа Горь-Саныч( Игорь Александрович Корзухин) где он знакомится с Вникой Греховной ( Вероникой Генриховной Несветовой) студенткой из педвуза, к которой, из простого увлечения, рождается большое чувство! («Греховна в чём-то родственна Горь-Санычу. Уступая желанию подопечных, оба они нарушали правила. Но Горь-Саныч уступал..потому что в правилах ему было скучно, а Греховна уступала..потому что в правилах ей было тесно»).
Действие движется в двух параллельных и пересекающихся мирах: во взрослом мире вожатых и вожаток, которым дети дали удобные для них имена-отчества, и в детском «пионерском» мире пятиклассников, психологически точно описанный автором, полным дружб и ненавистей, фантазий и секретов. В центре детского мира положительная пара- очкарик Валера Лагунов и отличница Анастасийка (не Настя. ) Сергушина, которой противостоят пацанка Жанка Шалаева с хулиганом Беклей. Но не только они – детский мир пионерлагеря- это война за место в иерархии, борьба за самоутверждение,которая начинается с завоевания правильной постели и длится до последнего дня пребывания. И, конечно, все они должны подчинятся мертвечине пионерских обрядов, за соблюдением которых тщательно следят самые настоящие вампиры, которым нужна живая кровь.
В финале романа – взрослый и детский мир объединяются (Горь-Саныч и Валера) что бы отстоять право на жизнь у мертвецов-вампиров, в борьбе с которыми происходит обретения себя главных героев романа.
Читая, это мастерский роман, меня не покидало ощущения, что автор как то помолодел – он опять студент филолог, полный жизни и кипучей энергии, рядом с ним дети, такие разные со своими фантазиями, страшилками и непростыми проблемами, и конечно же «зло не может одолеть человека, если человек не уступает ему свою волю. Они победят.. и увидят, как сменятся тысячелетия, и всё вокруг станет новым, совершенно новым. и то что происходит сейчас, уже покажется старой доброй сказкой»
Чудесный роман, прочитав который, мы ощущаем обновление, освобождение от мертвечины, которая так легко вкрадывается в нашу жизнь, и чувство свободы которое дарит только настоящее искусство!
Аннотация:
Жаркое лето 1980 года. Столицу сотрясает Олимпиада, а в небольшом пионерском лагере на берегу Волги всё тихо и спокойно. Пионеры маршируют на линейках, играют в футбол и по ночам рассказывают страшные истории; молодые вожатые влюбляются друг в друга; речной трамвайчик привозит бидоны с молоком, и у пищеблока вертятся деревенские собаки. Но жизнь пионерлагеря, на первый взгляд безмятежная, имеет свою тайную и тёмную сторону. Среди пионеров прячутся вампиры. Их воля и определяет то, что происходит у всех на виду.
Мнение:
Когда я была маленькой и проводила лето на даче, неизменно зачитывалась подборкой самых разных книг. Так уж повелось, что в деревню наша семья периодически отправляла часть домашней библиотеки. Компьютера тогда у меня не было, Интернет не мог даже присниться, поэтому оставалось только валяться в гамаке или на пледе под яблонями и читать, читать, читать.
Среди этих книг была и связка старых советских журналов, типа «Науки и жизни» или «Пионерской правды». Первые мне казались исключительной скучищей, а вот против «Пионерки» я не возражала. Потому что даже с поправками на густую насыщенность идеологическими воззваниями, журналы были интересными.
К чему я это всё рассказываю и при чём тут вообще Иванов?
Потому что «Пищеблок» ярко напомнил мне те самые журналы. Весёлые и грустные истории про бравых пионеров и их бесхитростные приключения в летних лагерях, шальные забавы, детские переживания и наивные страхи.
Но вампиры.
Вампиры придают «Пищеблоку» оттенок ледяной жути, но при этом не смотрятся инородно, а как-то даже. лампово, что ли. По-родному. Как будто целый летний день веселишься с друзьями, а под вечер запираешься с ними в тёмной бане и травишь страшные байки про гроб на колёсиках, пока все дружно не завизжат и не кинутся врассыпную.
Даже если это и не совсем так. И это не спойлер. 🙂
А вы читали «Пищеблок»? Или смотрели сериал?
Рецензии на книгу «Пищеблок» Алексей Иванов
Идеальный вампиризм не пройдет!
Если, по-вашему, женщина может быть кузнецом, то почему мужчина не может быть педикюршей? Она куёт, он пилит — прекрасная пара!
Из художественного фильма «Берегите женщин»
Роман получился действительно необычным. С одной стороны есть явные отсылки к пионерской теме, проведению Олимпиады-80 (к этому мы еще вернемся), застойному советскому периоду со своими догмами, как официальными, так и негласными личностными (которые грязно применялись всегда и везде, и не только в СССР). И все же роман не получился написанным для детей или подростков. Скорее всего, это больше социальная фантастика, направленная как на молодое поколение чтобы с помощью привычной динамичной приключенческой канвы заодно ознакомить читателей с возможностями развития и становления личности в том советском периоде, так и на старшее поколение, которое бы могло проностальгировать по старым добрым временам своего детства и юности, а заодно и прочувствовать новые веяния привычной нам сейчас фантастики и фэнтези в поджанре отношений людей с издревле знакомыми им мифологическими существами, такими как вампиры, упыри и прочие нечисти. Ведь во времена существования Советского Союза всё, что касалось мифологии, рьяно зачеркивалось и подвергалось цензуре, но большая часть населения не перешла в атеизм и все равно верила в сверхъестественные силы, фольклорные истории, передаваемые из уст в уста, из поколения в поколение.
Да, действительно, у Иванова в сюжете постепенно выходят на первый план вампиры, находящиеся рядом с главными героями и перед нашими героями возникает дилемма и выбор, как против них бороться, как отстоять свою жизнь и жизнь других людей в лагере, и никто им благодаря этой герметичности не поможет, только надо рассчитывать на свои силы.
В итоге получился добротное произведение, которое мне неожиданно понравилось. Честно говоря, я не ожидаю удачных выстрелов от Иванова, что касается описания современности. Автор часто тяготеет или к мистическим элементам, которые я лично не приемлю, или к откровенной бытовой реалистичности, что невольно закрываешь глаза и не хочешь еще и читать об этом, если это видишь и так каждый день в жизни. На мой взгляд, автору больше удаются исторические и псевдоисторические истории с элементами краеведения. Считаю, что дилогия «Тобол» вкупе с документальным произведением «В дебрях», вообще получились лучшими произведениями исторического плана последних десятилетий в отечественной литературе. Однако, «Пищеблоком» меня автор несколько удивил. Не ожидал от себя самого, что останусь в итоге с позитивом после прочтения. Наверное, сыграл факт ностальгии по моему пионерству.
Кровавое советское детство
И вот новая встреча и таки да! Стыковка состоялась! Прочитано быстро и, хотя и не с восторгом, но все же с удовольствием.
Так что роман Иванова я воспринял как очень качественную пародию на весь вот этот «вампирский» жанр. Право же, всерьез все это воспринимать нельзя, тем более, что автор постоянно утрирует, удачно используя пионерский фольклор тех времен, насыщая действие рассказами-ужастиками формата «после отбоя».
В результате есть интрига, но ни чуточку не страшно, зато дико смешно. Правда, интрига касается только того, как автор разрулит закручивающийся сюжет, вопрос «кто же стратилат?» даже не возникает, с самого начала очень четко ясно, что им может быть только один персонаж. И, таки он им и оказывается, не буду писать кто, дабы не спойлерить, потому как автор сам это делает более, чем удачно 🙂
Это у них они были впереди, а у нас, дай Бог, чтобы они были позади.
А то нет сил уже смеяться.
Советско-вампирский мэшап
Я был пионером-горнистом,
Трубою махал серебристой.
Группа ХЗ
Преамбула
Поскольку говорить о творчестве писателя Алексея Иванова категорически невозможно в отрыве от личности писателя Алексея Иванова, придется первую часть моего отзыва посвятить именно данному феномену отечественной литературы. Если читателю интересен отзыв о самой книге — я рекомендую пропустить эту часть и сразу перейти к главной теме. Чтоб это было легче сделать, часть про писателя убираю под кат.
О писателе Алексее Иванове
О писателе Алексее Иванове
С писателем Алексеем Ивановым я впервые познакомился на передаче Школа Злословия (с Татьяной Толстой и Авдотьей Смирновой). Потом я видел одну его творческую встречу с читателями, и большое интервью, которое он дал Юрию Дудю (очень слабое, надо сказать, особенно в части раскрытия личности писателя Иванова). И с ним для меня все стало более-менее понятно. Писатель Иванов обладает огромным, гигантским, незаурядным талантом — глупо это отрицать. Выбившийся из глубинки через все категорическое «неприятие» «провинциалов» столичными издателями он вошел в первую пятерку, подвинув «маститых», «из хороших семей» и «живущих в Москве больше чем 3 поколения» — это невозможно сделать обладая кондициями «ниже средних». Но есть и другая сторона.
Искусственный конструкт
Первое что бросается в глаза при чтении романа Пищеблок — то, насколько точно и искусно он сконструирован. В книге 5 частей, и я проверял — каждая из частей занимает ровно 20% книги. Т.е. они почти идеально ровные. В каждой из 5 частей по 12 глав (итого 60), и здесь аналогичная история, они опять идеально ровные. Никакого «биения сердца» в структуре книги не чувствуется — своими выверенными, а оттого искусственными формами автор как-бы подчеркивает, что писал он это по жесткой схеме, и именно схема довлела над творческим замыслом, а не наоборот.
Аллюзии и отсылки
При прочтении в голове мелькало два источника, с которыми автор или хотел, или не хотел, но вызвал ассоциации. Во-первых, вспоминалась абсолютно блестящая книга Стивена Кинга Жребий Салема — тоже, кстати, про вампиров. Важно, что это одна из первых книг Кинга, что это именно «страшилка», как и книга Иванова, и что именно на ней Кинг хорошо набил руку по нагону иррационального страха — когда вся атмосфера повествования кричит об угрозе, но кричит с завязанным ртом.
Вторая книга значительно сложнее, и поэтому об этом элементе надо поговорить отдельно — это книга Михаила Восленского « Номенклатура » (я о ней писал). И к этому интересному моменту мы еще вернемся.
Герои
Два главных героя романа, пусть это никого не обманет, это один герой — и зовут его Алексей Иванов. Просто волею судьбы он «раздвоился» на пионера и на вожатого. Интеллигента в очках со стержнем, который «может дать отпор», и неформального вожатого, которому тесно и душно от атмосферы вокруг. Несмотря на всю разницу, казалось бы, этих персонажей — смотрят на мир они почти одинаково. Их обоих пугают «правильные» люди, они ощущают в них гниль — Игорь ощущает на основе своего опыта в общении с ним, а Валера на основе опыт лагеря «Буревестник». Тема «единства», «коллектива» вообще одна из стержневых для романа — автор старательно отмежевывается от коллектива в начале, чтоб в конце уже спокойно развешивать ярлыки: «стадо», «тушки» и пр. Махровый интроверт — писатель Алексей Иванов стоит за тканью повествования очень отчётливо. Темы «чуждость» «коммунистическому празднику жизни» вылазят и самых неожиданных мест:
Учителя вроде Вероники Генриховны почему-то всегда поддерживают плохих детей вроде Жанки: защищают их перед другими учителями, назначают командирами на «Весёлых стартах» или при сборе металлолома, награждают грамотами за успехи в труде — больше-то не за что. Видимо, если учительница — или вожатая, не важно, — чувствует себя в своём коллективе чужой, то среди детей выделяет таких же чужаков: чаще всего, увы, шпану.
(Моя классная руководительница Алла Викторовна, если вы еще живы — привет вам. Это про вас!)
Как масштабную полемику с Педагогической поэмой эту книгу вполне можно рассмотреть, что мы и сделаем дальше.
Коммунизм это Сатанизм
Разумеется, не обошлось без родовых травм любого интеллигента СССРовского разлива. Мысль, что коммунизм это сатанизм, без педалирования, но очень твёрдо проталкивается через всё повествование. Начиная с эстетических аспектов — красные звезды, флаги, значки (жаль про культ головы Ленина в адском пламени не дошло), и заканчивая мифологическими, в части логики повествования. Если посмотреть на книгу через эстетику — злодей становится не просто виден, а прям бросающимся в глаза, и сразу вычислить его герои не смогли лишь благодаря своей непроходимой наивности. Тема прикрытия, как Советская власть оказывается на проверку Властью Вампиров, настолько роднит эту работу с работой упоминавшегося Восленского, что я бы рекомендовал читать их вместе. Автор «устами ребёнка» бьет главную истину книги:
мир, такой привычный, понятный и родной, оказался ненастоящим. Не пионерлагерь, а пищеблок. Не мораль, а маскировка. Не символы государства, а магические обереги. Не история, а ложь
И да, несомненно, что писалось все ради неё.
Эпизод финальной битвы, совпавшей с
Первый спойлерокончанием олимпиады ясно дает понять — старая власть вампиров разрушена, и СССРу осталось недолго. «До свиданья наш ласковый мишка, Скоро будем все лапу сосать». Власть поменялась, пришли другие, иные, разочаровавшиеся в этом, а значит главный актор материализации советского союза изменился на дематериализацию. СССР после финальной битвы проживет недолго — как-раз столько, чтоб новый хозяин вошел в полную силу.свернуть
Педагогическая поэма
Конечно, нельзя говорить о романе Иванове как о каком-то одноуровневом произведении — оно многоплановое, и именно поэтому оно вызывает интерес.
Первый план: СССРовский быт, спрос на который все растет и растёт. В виде ли фильма Каникулы строгого режима с Безруковым и Дюжевым в главных ролях, где тема «чистоты пионерии» эксплуатируется просто на 110%, или же в виде совсем недавно снятого сериала Чернобыль, выявляющий интерес к этой теме не только в России, но и за границей.
Второй план: Ужастик про вампиров. Он не страшный, мифология вампиризма прописана неплохо в части «конвергенции» с бытом СССР, но очень средненько сама по себе. Два раза (минимум два) в кустах заиграли не то что рояли, а целые оркестры. И если в
Второй спойлермоменте нападения Вероники на Игоря в логическом обосновании, почему его комната это именно его комната, видится действительно какой-то мифологический базис.свернуть
Третий спойлермоменте, когда главный вампир должен поить своей кровью каждого встречного-поперечного и идти под его власть по первому же требованию видится гигантская натяжка. Понятно, что в конце победа добра над злом не произошла, но даже это качественное изменение зла, как по мне, сделано слишком неаккуратно. Эстетически я готов принять данную концовку — но я в неё не могу поверить.свернуть
Третий план: Педагогическая поэма. Этот роман — роман взросления и эволюции. Главный путь пройдет, конечно, Игорь — но и Валере достанется поэволюционировать. Первый поймет, что не так гадок и скучен мир вокруг как то, что скрывается за тонкой декорацией этого мира. Второй поймет, что все вокруг вообще — декорация, и что выбор в том чтоб быть либо стадом, либо пастухом. Разумеется, что коллективизм это всегда отвратительно, ибо коллективизм это всегда власть вампира. И члены коллектива для него не более чем тушки. И зло — ведь в нашем мире именно зло даёт путь к счастью. Герои были счастливы имея хозяина — так значит мир и хочет, чтоб у стада был хозяин?
Игорь думал о том, что вампиры — зло, и с этим никто не спорит, но правила, увы, никому не позволяют победить вампиров. В борьбе с вампирами ему, Игорю, приходиться изворачиваться и хитрить, будто он жулик. Почему? Почему правила более удобны для вампиров, чем для людей? Вампиры-то счастливы!
Кстати интересный аспект — у писателя Иванова в традиции выписывать церковь негативно. Это ли Пустоглазый Иона из Сердца пармы, герои Золота бунта, и даже в Псоглавцах разрушенная церковь несёт скорее опасность. Именно в данной работе Иванов обошёлся без привычного укола, и, более того, признал за церковью даже какое-то право на силу. Интересное изменение курса, как по мне.