что нельзя делать христианам список

Чего нельзя православным?

«Можно ли пра­во­слав­ным хри­сти­а­нам носить шорты?», «А читать Мастера и Мар­га­риту?», «А кушать суши?», «А заго­рать на море?» — такого типа вопросы часто при­сы­лают на пра­во­слав­ные сайты. Что можно взять с собой из «про­шлой» жизни, а что надо оста­вить? Такое впе­чат­ле­ние, что хри­сти­ане — это очень бояз­ли­вые люди, кото­рые первым делом хотят уяс­нить список «рели­ги­оз­ных запре­тов». Зачем вообще нужны такие запреты и как не свести к ним свою жизнь в Церкви, отве­чает про­то­и­е­рей Арка­дий Шатов, насто­я­тель храма Свя­того бла­го­вер­ного царе­вича Димит­рия при Первой град­ской боль­нице города Москвы.

— Чело­век при­хо­дит в Цер­ковь и обна­ру­жи­вает, что здесь многое совсем не так, как он привык. Многое «нельзя», и он начи­тает бояться сде­лать что-то не так. Дей­стви­тельно ли хри­сти­а­нина на каждом шагу под­сте­ре­гают опас­но­сти?

— Обычно такое отно­ше­ние — ничего нельзя и все страшно — бывает у нео­фи­тов, у тех, кто только принял хри­сти­ан­ство. Когда чело­век при­хо­дит в Цер­ковь, для него вся жизнь меня­ется. При при­бли­же­нии к Богу все пре­об­ра­жа­ется, при­об­ре­тает другой смысл. Многие новички задают очень много вопро­сов — и пра­вильно делают, потому что дей­стви­тельно им все нужно пере­осмыс­лить. Потом чело­век «под­рас­тает» и пере­стает так много спра­ши­вать. Тому, кто уже имеет какой-то опыт хри­сти­ан­ской жизни, конечно, проще, он уже чув­ствует, пони­мает, что можно, а чего нельзя.

Хри­сти­ан­ство — не рели­гия запре­тов, хри­сти­ан­ство — это рели­гия пас­халь­ной радо­сти, пол­ноты бытия. Но чтобы сохра­нить эту пол­ноту, эту радость, при­хо­дится быть очень осто­рож­ным, избе­гать тех соблаз­нов, иску­ше­ний, кото­рых так много в мире. Апо­стол Петр гово­рит хри­сти­а­нам: «Трез­ви­тесь, бодр­ствуйте, потому что про­тив­ник ваш диавол ходит, как рыка­ю­щий лев, ища, кого погло­тить» ( 1Пет. 5:8 ). Так что надо, конечно, жить со стра­хом Божиим и бояться иску­ше­ний. Осто­рож­ность и страх должны сопут­ство­вать жизни хри­сти­а­нина.

— Но что же хоро­шего в страхе?

— Святой Васи­лий Вели­кий гово­рит, что у чело­века есть три сту­пени слу­же­ния Богу. Первая — сту­пень раба, когда чело­век боится нака­за­ния. Вторая — сту­пень наем­ника, когда чело­век тру­дится ради награды. И третья — сту­пень сына, когда чело­век делает все из любви к Богу. Авва Доро­фей гово­рит, что можно только перейти со сту­пени на сту­пень, нельзя сразу запрыг­нуть на сту­пень сынов­ней любви. Надо пройти эти пред­ва­ри­тель­ные сту­пени. И если эти чув­ства — страха нака­за­ния или жела­ния награды — есть в душе чело­века, это не так плохо. Значит, доброе начало поло­жено.

В Церкви часто гово­рится о страхе. В храм, напри­мер, надо вхо­дить со стра­хом Божиим. Страх перед Богом не уни­что­жает любви.

А вот бояться дья­вола больше чем Бога — непра­вильно. Пра­вед­ный Алек­сий (Мечев), напри­мер, пре­не­бре­жи­тельно назы­вал дья­вола ока­яш­кой, он гово­рил: «У нас два врага: яшка (то есть само­лю­бие, само­мне­ние) и ока­яшка» — такое пре­не­бре­жи­тель­ное наиме­но­ва­ние того, кого побе­дил Хри­стос. Бояться иску­ше­ний, быть осто­рож­ным, конечно, нужно, но все должно быть в разум­ной сте­пени.

— Как понять, где страх обос­но­ван­ный, а где наду­ман­ный? Не бывает ли так, что страх просто пара­ли­зует чело­века, и он, вместо того чтобы хоть что-то делать, ничего не делает, боясь сде­лать «не так»?

— Дьявол про­тя­ги­вает чело­веку две руки. В одной — воз­мож­ность быть без­гра­нично рас­пу­щен­ным, раз­вя­зан­ным, посту­пать про­из­вольно. Во второй — быть заком­плек­со­ван­ным, шара­хаться от каж­дого куста. Надо выби­рать сред­ний, цар­ский путь. Клас­си­фи­ци­ро­вать страхи трудно. Каждый случай инди­ви­дуа­лен.

— Где же найти авто­ри­тет, к кото­рому можно обра­титься с вопро­сом? Кто помо­жет сори­ен­ти­ро­ваться в ситу­а­ции?

— Мне кажется, для чело­века авто­ри­те­том должно быть мнение его духов­ника. Каждый чело­век должен выбрать себе такого стар­шего това­рища, а лучше — отца, и ста­раться его слу­шаться. Хри­сти­ан­ство — это не просто система пра­виль­ных умо­за­клю­че­ний. Наш падший ум может гово­рить, что мы все делаем пра­вильно, в то время как мы совер­шаем поступки, про­ти­во­ре­ча­щие воле Божией. Поэтому чело­веку необ­хо­дим настав­ник.

— Но ведь не спра­ши­вать духов­ника о всяких мело­чах!

— Обо всем, что вызы­вает сомне­ние, можно спра­ши­вать. Если вопрос вызван под­лин­ным дове­рием духов­нику, под­лин­ным жела­нием посту­пить по воле Божией, тогда любой вопрос воз­мо­жен. Как дитя при­хо­дит к маме и задает иногда самые глупые вопросы, а мама — отве­чает. Невоз­можно соста­вить список вопро­сов, кото­рые можно и нельзя зада­вать.

Если духов­ник счи­тает, что его спра­ши­вают о чем-то незна­чи­тель­ном, он может так и ска­зать: «Знаешь, это не важно, обрати вни­ма­ние на более суще­ствен­ные вещи». Так тоже бывает.

Хочу еще доба­вить, что «вопросы по мело­чам» сму­щают людей, кото­рые смот­рят со сто­роны, не зная, что у спра­ши­ва­ю­щего внутри. Вот они и сму­ща­ются — как же так, все время можно-нельзя, можно-нельзя. А чем чело­век живет? Он, конечно, живет не этими вопро­сами. Эти вопросы внеш­ние, охра­ни­тель­ные.

— А как же само­сто­я­тель­ность? Сего­дня можно часто услы­шать при­зывы к хри­сти­а­нам быть более само­сто­я­тель­ными.

— В Еван­ге­лии Гос­подь гово­рит: «…без Меня не можете делать ничего» ( Ин. 15:5 ). Так что мы люди неса­мо­сто­я­тель­ные. Если у чело­века есть связь с Богом, то он, конечно, может обхо­диться без помощи настав­ни­ков. Но обычно чем выше сте­пень духов­ного совер­шен­ства чело­века, тем больше он при­об­ре­тает сми­ре­ния и слу­ша­ется сове­тов. Мы знаем, как святые отцы про­ве­ряли наме­ре­ние пре­по­доб­ного Симеона Столп­ника под­ви­заться на столпе. Они послали к нему ска­зать: «Сойди со столпа». Как только Симеон услы­шал это пове­ле­ние, он начал спус­каться. А послан­ные были научены посту­пить так: если Симеон не послу­ша­ется, силой заста­вить его сойти со столпа; если же послу­шает, то оста­вить его стоять. Он само­сто­я­тель­ный или нет? Я видел святых людей. Они были само­сто­я­тель­ными, но уди­ви­тельно сми­рен­ными.

— Как все-таки понять, что можно, а чего нельзя?

— Один пра­во­слав­ный запад­ный святой гово­рил: «Люби Бога и посту­пай как хочешь». Если чело­век любит Бога, то он уже не может сде­лать ничего пло­хого, ему не хочется делать плохое. Когда чело­век любит Бога и все его чув­ства, мысли, жела­ния обра­щены к Богу, плохое не имеет над ним власти.

Но, навер­ное, никто из нас не может ска­зать, что он настолько любит Бога, что полу­чил уже совер­шен­ную сво­боду. И поскольку мы любим Его несо­вер­шен­ной любо­вью, а в какие-то моменты, можно ска­зать, совсем пре­даем Его, любим что-то другое, для нас нужны пра­вила. Они помо­гают нам избе­гать соблаз­нов, рас­по­зна­вать зло, стре­мя­ще­еся пора­бо­тить нас. Вет­хо­за­вет­ные запо­веди начи­на­лись с отри­ца­ния: не убий, не укради, не лже­сви­де­тель­ствуй. Многое из того, что сейчас в неве­ру­ю­щем мире счи­та­ется нор­маль­ным, на самом делать нельзя — блу­дить, смот­реть непри­стой­ные фильмы, жить для себя, а не для других, праздно про­во­дить время…

Но, конечно, неправы те люди, кото­рые оза­бо­чены только вопро­сом, чего делать нельзя. Такое «огра­ни­чи­тель­ное» Пра­во­сла­вие теряет смысл. Жизнь должна быть осно­вана на поло­жи­тель­ном дела­нии. А это любовь к Богу, любовь к ближ­нему, стрем­ле­ние делать добро. Нельзя сосре­до­то­чить свою жизнь только на том, чтобы не делать зла. Отка­зы­ва­ясь от чего-то пло­хого, необ­хо­димо напол­нять свою жизнь чем-то поло­жи­тель­ным. В душе не может и не должно быть пустого места.

Конечно, внеш­нее влияет на внут­рен­нее. Но другое дело, что для кого-то сейчас менять стиль одежды не время, сперва надо пере­стать изме­нять своему мужу. Нар­ко­ману важно пере­стать упо­треб­лять нар­ко­тики, а бро­сить курить, навер­ное, он сможет потом. Создать четкую систему каких-то внеш­них регла­мен­та­ций невоз­можно, потому что люди, при­ходя в Цер­ковь, должны ори­ен­ти­ро­ваться не на эти внеш­ние запреты, а на пра­виль­ное внут­рен­нее поло­жи­тель­ное дела­ние.

журнал «Нескуч­ный Сад», Ирина Редько. 22 декабря, 2009 г.

Источник

Православная Жизнь

Андрей Музольф, преподаватель Киевской духовной академии и семинарии, предостерегает христиан от возможных опасностей.

– Андрей, в редакцию «Православной Жизни» регулярно приходят различные вопросы от читателей. Мы отобрали наиболее часто повторяющиеся и хотели бы их обсудить с Вами. Начнем с такого вопроса: можно ли православным заходить в католические храмы, мечети? Как там себя вести?

– В одном из своих Посланий святой апостол Павел говорит: «Все мне позволительно, но не все полезно» (1 Кор. 6:12). Следовательно, для того чтобы более корректно ответить на данный вопрос, сначала стоит определить саму цель посещения иноверческого или же инославного культового сооружения. Если мы заходим в костел или мечеть посмотреть, так сказать, расширить свой культурный кругозор, то в этом, в принципе, ничего предосудительного нет. Если же мы посещаем неправославные храмы для того, чтобы помолиться, нам следует помнить 65-е Апостольское правило: «Если кто из клира или мирянин в собрание иудейское или еретическое войдет помолиться: да будет и от чина священного извергнут, и отлучен от общения церковного». Но бывают исключения: во многих римско-католических храмах, а также в храмах, принадлежащих юрисдикции так называемого Киевского Патриархата, имеются святыни, почитаемые и православными. В приведенном выше Апостольском правиле речь идет о запрете участвовать в ОБЩЕСТВЕННОМ богослужении вместе с неправославными. Поэтому нет ничего предосудительного в том, если православный христианин с молитвой почтит ту или иную святыню, находящуюся в иноконфессиональном храме.

Относительно же того, как стоит себя вести в неправославных храмах, правилом к руководству может быть только один фактор: воспитанность. Православный христианин, где бы он ни находился, должен вести себя культурно и сдержанно. Несмотря на наши личные убеждения, мы никоим образом не вправе чем-либо обижать религиозные чувства других людей, потому что главный критерий, который отличает христианина – прежде всего любовь. И критерий этот определил Сам Господь наш Иисус Христос: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35).

– Можно ли обращаться к нетрадиционной медицине, например китайской?

– Православная Церковь никогда не считала духовным препятствием достижения в области медицины. Но прежде чем прибегнуть к помощи того или иного «нетрадиционного врача», человек должен для себя понять: какими источниками он пользуется, иначе можно принести как своему телу, так и своей душе немалый вред.

Один из исследователей нетрадиционных методов лечения однажды заметил: китайцы, например, относятся к своей медицине как к религии. Подобное отношение к медицине должно насторожить православного человека, ведь выше и сакральнее религии ничего быть не может. Кроме того, немецкие ученые, исследуя практику акупунктуры, провели следующий эксперимент: одним пациентам иглы ставили, так сказать, по всем «канонам» китайской медицины, другим же, грубо говоря, наугад, лишь бы только не задеть важные органы и не навредить. В результате эффективность первого иглоукалывания составила 52 %, а второго – 49 %! То есть разницы между «умным» и «свободным» иглоукалыванием практически обнаружено не было.

Однако более остро стоит вопрос о применении в медицине некой духовной практики. Так, например, некоторые «целители» для того, чтобы излечить тот или иной недуг, предлагают своим пациентам попытаться выйти из мира физического в мир сверхчувственный, экстрасенсорный. Но мы должны помнить, что наше физическое тело – это некая преграда, которая отделяет нас от прямого непосредственного общения с миром духовным и, в частности, миром падших духов. Некоторые же восточные культы используют целый комплекс упражнений, способствующих подобному выходу в «духовный мир», и эта практика ослабляет нашу защиту от демонов. Святитель Игнатий Кавказский предостерегает: «Если бы мы находились в чувственном общении с демонами, то они в кратчайшее время окончательно развратили бы человеков, непрестанно внушая им зло, явно и непрестанно содействуя злу, заражая примерами своей постоянной преступной и враждебной Богу деятельности».

Именно поэтому любая «нетрадиционная медицина», практикуя некое общение с духовным миром, даже если и сулит своим пациентам физическое выздоровление, в итоге становится опасной для их духовного здоровья.

– Что значит не ходить на совет нечестивых?

– Значение данного стиха, который является первым стихом первого псалма Книги Псалтирь, весьма глубоко и многозначно. Так, святитель Афанасий Великий говорит: «совет нечестивых» – это собрание лукавых людей, которые стремятся уклонить праведника от следования путем Божиим. А святитель Василий Великий уточняет: «совет нечестивых» – это всякие нечестивые помыслы, которые, подобно невидимым врагам, одолевают человека.

Кроме того, весьма интересно, что в приведенном псалме о противостоянии праведника «совету нечестивых» говорится «в трех измерениях» – хождения, стояния и седения: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе». По словам святителя Феофана Затворника, целью такого троекратного указания является предостережение от трех главных степеней уклонения во зло: в виде внутреннего влечения ко злу (шествие ко греху), в виде утверждения во зле (стояние во грехе) и в виде борьбы с добром и пропаганды зла (совосседание с губителем, то есть диаволом).

Таким образом, хождение на совет нечестивых – это всевозможное участие во зле, будь то мыслью, словом либо же поступком. По словам преподобного Иоанна Кассиана Римлянина, для того чтобы спастись, человек должен непрестанно контролировать самого себя, упражняясь в духовном делании: без последнего не будет духовной жизни.

– Можно ли ездить отдыхать, например, на лыжный курорт в Рождественский пост?

– По мысли преподобного Ефрема Сирина, цель поста заключается в том, чтобы человек смог победить в себе похоти, пороки и грехи. Если же пост не помогает нам преодолеть грех, мы должны задуматься: как мы постимся, что делаем неправильно?

К сожалению, исторически сложилось так, что в жизни современного человека большая часть отпусков приходится на время Рождественского поста – в период новогодних праздников. Цель же Рождественского поста заключается в том, чтобы подготовить человека к принятию Богомладенца Христа, Который приходит в этот мир и становится человеком с целью спасти каждого из нас от власти греха и смерти. И потому главное, о чем должен думать православный христианин в преддверии Рождества, так это о том, как лучше всего, правильнее всего подготовить себя для встречи Спасителя.

Активный отдых, например лыжный спорт, очень полезен для здоровья, если он при этом совмещается с духовным возрастанием человека. В ином случае пользы от такого «оздоровления» не будет. Поэтому, если наш отдых не позволяет нам соделать наше сердце достойным вместилищем Живого Бога – лучше от такого отдыха отказаться.

– Можно ли делать тату женщине, например в косметических целях?

– Для того чтобы ответить на этот вопрос, следует решить: зачем вообще нужна подобная татуировка, каковы причины, подвигающие человека делать на своем теле те или иные изображения?

Еще в Ветхом Завете было сказано: «Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмен» (Лев. 19:28). Этот запрет в Пятикнижии Моисея повторяется далее еще дважды: в той же Книге Левит (21:5), а также в Книге Второзаконие (14:1). Моисей запрещает уродовать человеческое тело, так как подобное действие является оскорблением Творца, давшего человеку прекрасную плоть. Исторически татуировка – это признак принадлежности к какому-либо языческому культу: люди с помощью тату надеялись снискать себе особое благоволение у того или иного божества. Именно поэтому с древних времен татуировки – «мерзость пред Господом».

По слову митрополита Сурожского Антония, тело – это видимая часть души, поэтому любое внешнее изменение – это прежде всего признак внутренних, духовных перемен, происходящих в человеке. Главные признаки христианина – это скромность, кротость и смирение. Татуировка же – это, по мысли одного современного автора, побег от скромности, попытка преподнести себя более изысканно и, возможно, с целью некоего прельщения окружающих. Исходя из этого, можно сделать уверенный вывод: даже самые, как кажется, безобидные татуировки могут нанести человеку непоправимый духовный вред.

– Можно ли слушать молитвенное правило в наушниках по пути на работу или используя диск в машине?

– Молитва – это прежде всего беседа с Богом. И поэтому весьма сомнительным кажется утверждение, что молиться можно и под аудиозапись.

К сожалению, современный человек, настолько упростивший свою жизнь с помощью тех или иных технологий, все меньше и меньше времени готов уделять Богу и общению с Ним. Поэтому мы и стараемся молиться под аудиозаписи, слушать вечерние и утренние молитвы в машине или по дороге домой. Но, если задуматься: насколько внимательно мы можем слушать такие записи? Насколько сосредоточенно мы можем молиться под них?

Святые отцы всегда говорили: лучше искренне сказать Богу пару слов, чем, не думая о Нем, произносить длинные молитвы. Господу нужны не слова наши, а наше сердце. И Он видит его содержимое: стремление к своему Творцу и Спасителю либо же попытка отмахнуться от Него, спрятавшись за получасовую аудиозапись.

– Чего никогда не должен делать православный?

– Православный должен прежде всего бояться грешить, но не из-за страха наказания Божия. Преподобный авва Дорофей говорит: страх Божий – это вовсе не боязнь Бога как некоего отмстителя за грехи; страх Божий – это боязнь оскорбить явленную во Христе любовь Божию. Поэтому каждому православному христианину следует стараться контролировать самого себя, пресекая даже сами помыслы о совершении греха, ведь своими грехами, по слову святого апостола Павла, мы вновь распинаем Господа нашего Иисуса Христа. Грехами мы разрушаем все то, что соделано Богом для нашего же спасения. И именно этого мы должны бояться и избегать в своей жизни.

Источник

Чего нельзя православным?

«Можно ли православным христианам носить шорты?», «А читать Мастера и Маргариту?», «А кушать суши?», «А загорать на море?» — такого типа вопросы часто присылают на православные сайты. Что можно взять с собой из «прошлой» жизни, а что надо оставить? Такое впечатление, что христиане — это очень боязливые люди, которые первым делом хотят уяснить список «религиозных запретов». Зачем вообще нужны такие запреты и как не свести к ним свою жизнь в Церкви, отвечает протоиерей Аркадий ШАТОВ, настоятель храма Святого благоверного царевича Димитрия при Первой градской больнице города Москвы.

— Человек приходит в Церковь и обнаруживает, что здесь многое совсем не так, как он привык. Многое «нельзя», и он начитает бояться сделать что-то не так. Действительно ли христианина на каждом шагу подстерегают опасности?

— Обычно такое отношение — ничего нельзя и все страшно — бывает у неофитов, у тех, кто только принял христианство. Когда человек приходит в Церковь, для него вся жизнь меняется. При приближении к Богу все преображается, приобретает другой смысл. Многие новички задают очень много вопросов — и правильно делают, потому что действительно им все нужно переосмыслить. Потом человек «подрастает» и перестает так много спрашивать. Тому, кто уже имеет какой-то опыт христианской жизни, конечно, проще, он уже чувствует, понимает, что можно, а чего нельзя.

Христианство — не религия запретов, христианство — это религия пасхальной радости, полноты бытия. Но чтобы сохранить эту полноту, эту радость, приходится быть очень осторожным, избегать тех соблазнов, искушений, которых так много в мире. Апостол Петр говорит христианам: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Пет. 5: 8). Так что надо, конечно, жить со страхом Божиим и бояться искушений. Осторожность и страх должны сопутствовать жизни христианина.

— Но что же хорошего в страхе?

— Святой Василий Великий говорит, что у человека есть три ступени служения Богу. Первая — ступень раба, когда человек боится наказания. Вторая — ступень наемника, когда человек трудится ради награды. И третья — ступень сына, когда человек делает все из любви к Богу. Авва Дорофей говорит, что можно только перейти со ступени на ступень, нельзя сразу запрыгнуть на ступень сыновней любви. Надо пройти эти предварительные ступени. И если эти чувства — страха наказания или желания награды — есть в душе человека, это не так плохо. Значит, доброе начало положено.

В Церкви часто говорится о страхе. В храм, например, надо входить со страхом Божиим. Страх перед Богом не уничтожает любви.

А вот бояться дьявола больше чем Бога — неправильно. Праведный Алексий (Мечев), например, пренебрежительно называл дьявола окаяшкой, он говорил: «У нас два врага: яшка (то есть самолюбие, самомнение) и окаяшка» — такое пренебрежительное наименование того, кого победил Христос. Бояться искушений, быть осторожным, конечно, нужно, но все должно быть в разумной степени.

— Как понять, где страх обоснованный, а где надуманный? Не бывает ли так, что страх просто парализует человека, и он, вместо того чтобы хоть что-то делать, ничего не делает, боясь сделать «не так»?

— Дьявол протягивает человеку две руки. В одной — возможность быть безгранично распущенным, развязанным, поступать произвольно. Во второй — быть закомплексованным, шарахаться от каждого куста. Надо выбирать средний, царский путь. Классифицировать страхи трудно. Каждый случай индивидуален.

— Где же найти авторитет, к которому можно обратиться с вопросом? Кто поможет сориентироваться в ситуации?

— Мне кажется, для человека авторитетом должно быть мнение его духовника. Каждый человек должен выбрать себе такого старшего товарища, а лучше — отца, и стараться его слушаться. Христианство — это не просто система правильных умозаключений. Наш падший ум может говорить, что мы все делаем правильно, в то время как мы совершаем поступки, противоречащие воле Божией. Поэтому человеку необходим наставник.

— Но ведь не спрашивать духовника о всяких мелочах!

— Обо всем, что вызывает сомнение, можно спрашивать. Если вопрос вызван подлинным доверием духовнику, подлинным желанием поступить по воле Божией, тогда любой вопрос возможен. Как дитя приходит к маме и задает иногда самые глупые вопросы, а мама — отвечает. Невозможно составить список вопросов, которые можно и нельзя задавать.

Если духовник считает, что его спрашивают о чем-то незначительном, он может так и сказать: «Знаешь, это не важно, обрати внимание на более существенные вещи». Так тоже бывает.

Хочу еще добавить, что «вопросы по мелочам» смущают людей, которые смотрят со стороны, не зная, что у спрашивающего внутри. Вот они и смущаются — как же так, все время можно-нельзя, можно-нельзя. А чем человек живет? Он, конечно, живет не этими вопросами. Эти вопросы внешние, охранительные.

— А как же самостоятельность? Сегодня можно часто услышать призывы к христианам быть более самостоятельными.

— В Евангелии Господь говорит: «…без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15: 5). Так что мы люди несамостоятельные. Если у человека есть связь с Богом, то он, конечно, может обходиться без помощи наставников. Но обычно чем выше степень духовного совершенства человека, тем больше он приобретает смирения и слушается советов. Мы знаем, как святые отцы проверяли намерение преподобного Симеона Столпника подвизаться на столпе. Они послали к нему сказать: «Сойди со столпа». Как только Симеон услышал это повеление, он начал спускаться. А посланные были научены поступить так: если Симеон не послушается, силой заставить его сойти со столпа; если же послушает, то оставить его стоять. Он самостоятельный или нет? Я видел святых людей. Они были самостоятельными, но удивительно смиренными.

— Как все-таки понять, что можно, а чего нельзя?

— Один православный западный святой говорил: «Люби Бога и поступай как хочешь». Если человек любит Бога, то он уже не может сделать ничего плохого, ему не хочется делать плохое. Когда человек любит Бога и все его чувства, мысли, желания обращены к Богу, плохое не имеет над ним власти.

Но, наверное, никто из нас не может сказать, что он настолько любит Бога, что получил уже совершенную свободу. И поскольку мы любим Его несовершенной любовью, а в какие-то моменты, можно сказать, совсем предаем Его, любим что-то другое, для нас нужны правила. Они помогают нам избегать соблазнов, распознавать зло, стремящееся поработить нас. Ветхозаветные заповеди начинались с отрицания: не убий, не укради, не лжесвидетельствуй. Многое из того, что сейчас в неверующем мире считается нормальным, на самом делать нельзя — блудить, смотреть непристойные фильмы, жить для себя, а не для других, праздно проводить время…

Но, конечно, неправы те люди, которые озабочены только вопросом, чего делать нельзя. Такое «ограничительное» Православие теряет смысл. Жизнь должна быть основана на положительном делании. А это любовь к Богу, любовь к ближнему, стремление делать добро. Нельзя сосредоточить свою жизнь только на том, чтобы не делать зла. Отказываясь от чего-то плохого, необходимо наполнять свою жизнь чем-то положительным. В душе не может и не должно быть пустого места.

Конечно, внешнее влияет на внутреннее. Но другое дело, что для кого-то сейчас менять стиль одежды не время, сперва надо перестать изменять своему мужу. Наркоману важно перестать употреблять наркотики, а бросить курить, наверное, он сможет потом. Создать четкую систему каких-то внешних регламентаций невозможно, потому что люди, приходя в Церковь, должны ориентироваться не на эти внешние запреты, а на правильное внутреннее положительное делание.

Источник